Воины Игры 4. Сын Императрицы. Марина Ушакова
наконец, узнали, что именно привлекает в ллоярах миттеров. Корни этих растений образовывали под землёй каменные мешки и насыщали их газом, необходимым для роста своих детёнышей. Змеи, яда которых боялись соприаны, жёстко охраняли свои деревья, десятками свисая с их ветвей. Наблюдая, как белковые массы сносят целые леса урханцириусов и сотусов, мохваны предприняли беспрецедентные меры: пересадили на каждый квадратный километр лесов по одному дереву ллояра, защитив, таким образом, небольшие оазисы, где скрывались стада шише и свифтов. На охоту ходили только храмовники верхом на миттерах.
Они все могли покинуть Войор, оставив его на растерзание соприанам, ведь на орбите кружили армады кораблей с эвакуированными жителями других материков планеты. Но войори и мохваны понимали, что соприаны не оставят их в покое и станут преследовать, уничтожая все миры, которые будут им попадаться на пути. Такое противостояние определённо затянется не на десятки лет, а на века. Более того, соприаны не раз уже пытались пробраться на борта кораблей с эвакуированными жителями, чтобы заразить их прозоном.
Сиффира открыла глаза, почуяв сквозняк – Маджрай ушёл за едой. Сатталах продолжал кружиться в середине пещеры, размахивая своими шестью пайкчхиками, которые сам научился плести. Сменяя ось вращения тела и головы, мальчик научился творить непостижимое – его пайкчхики превращались в огненное колесо, срезая препятствия. Особенно впечатляло вращение пайкчхиков в ускоренном режиме. Жрецы сначала не одобряли его изобретения, считая это отступлением от традиций войори, но со временем смирились. Чуть позже многие подростки войори тоже стали заплетать шесть пайкчхиков и учиться у Сатталаха, владеть ими. И сейчас в соседней пещере вместе с Сатталахом в диком танце кружились десяток мальчишек, воем пытаясь имитировать душераздирающие визги, которые исходили от кожи и дыхания принца.
Прыжки, вращения и кульбиты мальчика напоминали странный и очень красивый танец жрицы Аффиллы. Мальчик великолепно владел своим телом, испытывая всё более сложные варианты сальто. Он прыгал, упираясь в стены то двойным “овербахом”, то сплошным вертикальным “валспином”, словно перетекая по стене по диагонали. Сиффира залюбовалась, чувствуя, что чего-то в этом танце не хватает. Мечей? Нет.
Крики тысяч людей и грохот ржавых лопастей внезапно стих – Сатталах остановился, быстро восстановил дыхание и, подойдя к матери, присел рядом.
– Тебе чего-то не хватает в твоём танце Смерти, – Сиффира нежно провела ладонью по щеке сына.
Подросток усмехнулся:
– Зёрен ллояров. Мне их не хватает, – он перестал улыбаться и близко склонился к лицу матери. – Мама, я ведь последний из Милдерро.
– Да.
– Мой род остановится на мне. Ты знаешь это.
Волчица встревоженно приподнялась на локте и заглянула в стальные глаза сына.
– Почему ты так говоришь, мой мальчик?
– Я… Я не смогу… Я не смогу жениться и у меня не будет