Годы испытаний. Честь. Прорыв. Геннадий Гончаренко
поднимался на вышку и спускался вниз. На вышке был устроен наблюдательный пункт, откуда он должен был руководить учениями.
Ожидали прибытия командующего и комдива, но они почему-то задерживались.
Весь месяц батальон Горобца готовился к учениям. За последнее время Миронову пришлось не раз встречаться с Канашовым. Миронов восхищался новшествами, которые вводил командир полка в методы обучения бойцов. И как-то невольно стал подражать ему во всем. Не было, пожалуй, в полку людей, которые могли бы устоять перед стремительным натиском канашовских замыслов. Полюбилась Миронову и поговорка Канашова: «Дельному учиться – всегда пригодится».
И Миронову было непонятно, почему Жигуленко смотрел на все это с насмешкой.
Когда Жигуленко услышал, что, по мнению Канашова, хорошо было бы для приближения к боевой обстановке иметь на учениях хотя бы одну эскадрилью У-2, он решил, что у этого подполковника явно фантастические замыслы. Ведь батальону придали танки, и его поддерживал дивизион артиллерии.
Жигуленко был просто рад, когда Русачев сказал насмешливо:
– Ну, Михаил Алексеевич, тебе не хватает еще конницы, а может, и линкоров…
Но Миронову нравились новшества Канашова.
В одном из номеров газеты «Красная звезда» он прочитал передовую о том, что наши станковые пулеметчики до сих пор применяют громоздкий способ подготовки данных для стрельбы через головы своих войск. Такой способ отнимает очень много времени, и в результате поддержка наступающей пехоты огнем пулеметов становится неэффективной. Эта статья натолкнула Миронова на размышления. После долгих и мучительных раздумий, прикидок и подсчетов он пришел к выводу, что можно сократить время на подготовку данных для стрельбы из пулемета. Миронов рассказал об этом командиру роты Аржанцеву, и тот одобрил его начинания, но посоветовал все тщательно проверить, прежде чем применить этот новый метод.
– А лучше бы рассказать об этом командиру полка, – сказал Аржанцев.
Но Миронов решил пока не обращаться к Канашову. Жигуленко, выслушав Миронова, стал отговаривать его от этой, как он назвал, «пустой затеи».
– Зачем тебе это? Ошибешься – и все, кто сейчас тебя поддерживает, будут в стороне, поверь мне. Все шишки на твою голову посыплются.
– Так что же, по-твоему, это пустячки? – спросил Миронов, глядя в упор на товарища.
– Пойми, Саша, я же по-дружески советую. Будь ты уверен, что все твои расчеты правильны, ты сам не колебался бы, не советовался, а делал бы, как тебе твой разум подсказывает…
– А в чем, по-твоему, я не уверен?
– Ну хотя бы в отношении той новой шкалы прицела, которую ты предлагаешь. Если бы можно это было проверить на практике… Но где? В наших условиях, когда ты всего-навсего рядовой командир, навряд ли это удастся. Поэтому все твои «теоретические выкладки» пока построены на песке.
Этот разговор оставил у Миронова горький осадок.
Русачев прибыл на генеральную «репетицию»