Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Ксения Кантор
в примата. Я даже разогнуться не могу!
– Старикашка.
Вдруг с стороны помощника донесся странный звук, словно лопата чиркнула по железу. Марсель с недоверием копнул еще разок и замер.
– Неужто клад нашел? – пошутила я.
– Но здесь и правда сундук!
Приблизившись, я уставилась на почерневшую крышку. В голове промелькнули сотни предположений, одно интересней другого. Судя по вспыхнувшим веснушкам, не у меня одной. Не сговариваясь, одновременно кинулись откапывать находку руками. Сундук оказался размером с небольшой чемодан.
– Тяжелый…как думаешь, там трупы? – почесав нос, спросил Марсель.
– Я все же рассчитываю на золото, – с надеждой протянула я.
– Вряд ли, скорее уж демонский гомункул Овербаха.
– Думаешь он его сотворил и закопал?
– Чтобы узнать, надо открыть.
Тоже мне, юный гений!
– Как-то жутковато.
– Ладно, ты держи лопату наготове, а я собью замок.
Острой стороной лопаты он ловко избавился от замка, словно всю жизнь только этим и занимался. Затем присел на корточки и осторожно приоткрыл крышку. В ту же секунду парень так затрясся и истошно завопил, что я в ужасе саданула его лопатой по спине. И на всякий случай отскочила в сторону. От боли Марсель взвился ужом. Округу огласил его истошный вопль:
– Сдурела?
– А чего ты орешь? – с колотящимся сердцем вскричала я.
– Хотел тебя напугать!
– Тебе это удалось, в следующий раз подумаешь дважды!
Когда первый испуг прошел, меня начал душить смех. Заметив это, напарник зыркнул злющим взглядом, явно раздумывая, чем бы припечатать в ответ, однако азарт кладоискателя взял верх, и он вновь склонился над находкой.
Все еще опасаясь возмездия, я осторожно подошла и присела чуть поодаль. Поскольку Марсель обиженно сопел, но попыток отомстить не делал, подкралась поближе и заглянула внутрь. От увиденного даже присвистнула. Тетради, точнее целые талмуды! Каждая бережно обернута в какую-то материю, напоминающую тончайший пластик. Открыв самую верхнюю, мы во все глаза смотрели на листы, сплошь исписанные рваным, едва понятным почерком. Вне сомнений, он принадлежал Овербаху. Ведь до этого к нам в руки уже попадали заметки ученого, поэтому мы с уверенностью опытных графологов, узнали чудовищные каракули.
– Да он был настоящим графоманом, – Марсель извлек штук двадцать увесистых трудов и понес их в дом. Естественно, я семенила следом.
Разложив рукописи на столе, мы некоторое время их разглядывали. Первым не выдержал друг и взял одну из них. Я тоже схватила ближайшую тетрадь и открыла. Схемы, чертежи, сопровождаемые пояснениями… но, приглядевшись, поняла, что это вовсе не механизм, а нечто другое… нечто похожее на… древние рунические символы. Снизу значилось:
«Ритуал трансгрессии начинается с заклинания. В его необходимости демоны абсолютно уверены, но смею предположить, что это скорее отголосок