Сказка о таинственной принцессе Стешеньке и её наставнике художнике Дасии. Игорь Дасиевич Шиповских
думая, что сейчас-то он точно разоблачил неведомого шутника. Но, увы, никакого отзыва не последовало, никто к нему не вышел. Никакого шумка, ни смешка, ни хохотка, ни движения, лишь тишина, и даже младенец стал меньше плакать. Быстро очнувшись от первого шока, Дасий подошёл к младенцу, осторожно поднял его с пола, и перенёс на стол.
– Ну что же ты всё плачешь,… ах, ты горюшко моё,… и откуда же ты только взялось, дитятко голубоглазое… – ласково глядя на ребёнка, пролепетал он и стал аккуратно разворачивать его. Сняв пелёнки, он сразу обнаружил причину плача. На груди у дитя плотно прижатый пелёнкой к телу лежал дорогой золотой кулон сплошь усыпанный жемчугом. Именно он, давя на грудь, доставлял ребёнку боль. Дасий быстро снял кулон, открыл его и начал изучать. Ребёнок вмиг затих.
– Хм,… странно,… не по-нашему написано,… какая-то латынь,… явно чужой язык,… надо будет потом показать библиотекарю!… Ну и хватит на этом,… дитятке ведь всё равно, на каком языке с ним говорят, лишь бы сытно кормили,… а вот с едой-то у меня негусто!… Надо бы молочка раздобыть, да кашки манной сварить,… вон, как грустно на меня смотрит,… проголодалась малютка… – нежно сюсюкая, пролепетал Дасий и тут же кинулся на кухню хлопотать по хозяйству. Взялся искать кастрюльку для кашки и посуду под молоко.
А меж тем сама малютка, безмолвно возлегая на столике для холстов, потихоньку сучила ножками и спокойно поглядывала по сторонам. Смотрела, куда это она попала. Кстати, малютка оказалась очень даже премилой девочкой первого года жизни. И теперь её симпатичные голубые глазки с любопытством изучали развешенные по всем стенам мастерской картины.
– Ура, нашёл!… Ты только немножко потерпи, моя хорошая!… Я сейчас!… Я быстро!… – закричал с кухни Дасий и, схватив найденную им посуду, мгновенно умчался к соседям за молоком и манкой. У тех тоже недавно появился ребёнок, а потому они всегда держали в запасе молоко и детскую кашку. Девочка же, словно понимая, о чём её попросил Дасий, кивнула головой и еле слышно замурлыкала про себя какую-то незатейливую мелодию. Ей было теперь так тепло и уютно среди всех этих живописных картин. Она сейчас будто находилась в каком-то волшебном лесу, ведь её окружали полотна с чудесными пейзажами. Но вот от соседей быстро вернулся Дасий, он принёс молока и манки. Почти молниеносно сварив кашку, он принялся кормить малютку, при этом ещё умудряясь рассматривать распашонку и пеленки, в которые она была завёрнута.
– Ого!… А ведь тут какие-то вензеля вышиты,… видать, ты непростая девочка,… из какой-то дворянской семьи!… Может из графской, а то и княжеской!… Но вот точно из какой, не понятно,… и как ты здесь оказалась, тоже не ясно!… Ну, неужто и вправду из картины явилась,… но как такое возможно!?… Просто уму непостижимо!… – всё ещё удивлялся Дасий, ложечка, за ложечкой подкармливая малышку. А ей голубушке всё равно, что он там про неё лопочет, она знай себе, кашку уплетает, уж больно она ей по вкусу пришлась. Но вот кашка была съедена и малышка, напоследок тщательно