Во главе раздора. Лия Арден
нашего общества стояли могущественные боги, – с восхищением протянул собеседник, а его тёмные глаза заволокло мечтательной пеленой. – И речь идёт о настоящих богах: зримых, живых, ходящих среди своих подданных, а не о ваших представлениях о высшей силе, которую никто толком не видел. – Аякс вновь издал высокий, неподходящий его образу смешок.
– Мойры? – уточнила я, и тот рассмеялся громче.
Я старалась не чувствовать себя оскорблённой, видела, что Аякс не пытался меня задеть. Скорее, его веселила ограниченность наших знаний. Возможно, я для него как мышь, безнадёжно ищущая выход в лабиринте, а он тот самый учёный, наблюдающий за моими потугами со стороны.
– Мойры действительно богини – хранительницы судеб, но богов куда больше. Всё началось с Хаоса, из которого родились Эреб – бог вечного мрака и Никта – богиня ночной темноты, – голос Аякса завибрировал от трепета. – Слышала о них?
– Да. Их дети стали первым поколением правящих богов: Танатос, олицетворяющий мирную смерть, Гипнос – бог сна, Морос – несущий погибель, Гемера – богиня дня, Эфир – бог воздуха, Немезида, отвечающая за возмездие, приносящая раздор Эрида, следящие за судьбами мойры и многие другие.
– Верно! – обрадовался теневой. – В то время мы с даориями были едины, как и семья наших богов. Но с течением времени среди нас появились удостоенные гения, именно таланты разделили мой единый народ на две расы. Даориями именуют тех, кто получил дар влияния на материальное. На элементы, которые мы в силах либо ощутить, либо увидеть. Даории верят, что их возможности от Эфира и мойр. Хранительницы судеб позволили любимому брату – Эфиру – прикоснуться к чьим-то нитям и наделить тех особым потенциалом.
Нам на лекциях рассказывали про разделение единой расы на две из-за способностей, но я уже догадывалась, что рассказ Аякса будет намного более детальным. В горле пересохло от волнения. Мне хотелось вытащить блокнот и сделать пометки, но я боялась двинуться и сбить палагейца с мысли. Только продолжала подносить чашку к губам, допивая чай.
– Но другим богам тоже стало интересно, особенно Мому – богу насмешки. Заинтриговала его мысль, как он может повлиять на народ. Мом подговорил своих братьев и сестёр наведаться к нитям судьбы и прикоснуться к ним ради шутки. Он отвлёк мойр, дабы потрогать сплетённые ими жизни, но его перехитрили Эрида и Гипнос. Сеющая раздор Эрида первая тронула нити, поэтому Дом Раздора и считается самым сильным в Палагеде. Следом Гипнос одарил некоторых и получил Дом Кошмаров. Лишь третьим к нитям подоспел Мом, создав Дом Чревоугодия. Самый неоднозначный из всех, чьё название сродни сатире. Этот Дом на старом языке именуется Домом Жажды, Голода или Ненасытности. Его представители распространяют тягу не только к пище, но и к деньгам, красивым безделушкам, власти и прочему.
– Почему Мом не сделал Дом… Насмешки? – с недоумением спросила я, вызвав у Аякса новый приступ веселья.
– Потому что Мом плут и любит посмеяться. Представители Дома Чревоугодия распространяют несдерживаемое