Пылающие хроники. Цветокрай. Оксана Абрамкина
все равно даже здесь мне слишком жарко.
И не дожидаясь моего ответа, он рывком стянул рубаху через голову. Я охнула и отвернулась к стене. Мои щеки враз покраснели.
– Так ты возьмешь ее или нет? – донесся до меня голос парня. Я собралась с духом и повернулась к нему. Он протягивал мне свою рубаху, его лицо оставалось невозмутимым. Чтобы отвлечься от рельефа его живота, я уставилась на кулон. Теперь, когда он висел на бледной коже парня, мне наконец удалось рассмотреть его.
Кулон был выполнен в виде изящной сосульки, сделанной из прозрачного кристалла. Его основание было слегка изогнуто. Верхушка сосульки утончалась, образуя острый конец, казалось, что, если к нему притронуться – можно уколоть палец до крови. В центре кулона, вдоль всей его длины, проходил тонкий желобок, наполненный серебристой влагой, что создавало эффект замерзшей внутри воды. Кулон висел на тонкой цепочке, сотворенной из такого же материала, что и основное украшение.
С трудом отведя взгляд от кулона, я схватила рубашку Стиана. Она оказалась холодной на ощупь, хоть всего мгновение назад была на парне. Какова же кожа Стиана на ощупь? Столь же холодная? Я постаралась перестать думать о коже парня и кивнула:
– Благодарю.
Хоть рубаха и была мне широкой в плечах, а по длине доходила до колен, я сомневалась, что она поможет затеряться мне в Цветокрае среди цветущих. К тому же, такие вещи мы не носили, рубаха ледоступа кидалась в глаза столь же отчетливо, как и комбинезон из дорогого материала, доступного лишь королям.
Но отказываться от предложенной помощи Стиана мне не хотелось.
Следующие слова Стиана прозвучали резко, и я не стала их комментировать:
– Если желаешь выжить здесь, долой эти стеснения. Мы взрослые люди, и ты меня не интересуешь.
Конечно, парень не мог не заметить, как я на него пялюсь, но все равно мне стало обидно. Будто я каждый день общалась с ледоступами, тем более полуобнаженными!
Мы вместе вышли к реке, и парень указал мне направление:
– Двигайся вдоль реки, никуда не сворачивай. Примерно в часе пути ты увидишь справа от себя тропу – по ней ты выйдешь в обычную часть леса, а там уже несложно сориентироваться и попасть в Цветокрай.
– Но откуда в этой части леса тропа? – удивилась я. Хоть я и пробыла за Переломной чертой, как назвал Стиан эту часть леса, не так уж много, но протоптанных тропинок мне здесь видеть не доводилось. Слишком глухое и опасное место.
– Как откуда. Ваши цветущие воины и протоптали, – ответил Стиан. – По этой тропе постоянно ходят дозорные к выжженных землям. Постарайся не попасться им на глаза, если решила остаться незамеченной.
Я задумчиво взглянула вдаль, уже представив эту тропу. Раз по ней ходили воины Цветокрая, то отец не мог не знать о ее существовании. Может он тоже отправился к ней по выжженным землям? Но зачем? И зачем ему отправлять туда дозорных? Что плохого в том, что между нашими краями есть и другие проходы помимо древа Сефирот? Наоборот, это можно было бы как-нибудь использовать