Низвержение. Евгений Хорошко
неукоснительно следовал: в долг не наливать, в котомку не заворачивать. Но в этот раз ему предложили деньги. Немалые. За деньги, парой правил можно и поступиться, пока никого не видно. Но где-то в глубине души у него, все равно, что-то свербело.
– Слушай, а ты меня не дуришь? – кабатчик подозрительно уставился на парня, продолжая пробовать монету на зуб. Вдруг, он подскочил и взбешённо выпалил. – Ну, точно! Вес как у настоящей, а на зубах монета не мнётся! Ах ты, собака! Вздумал меня надуть? Иди сюда, слышишь!?
***
Когда владелец кабака начал на меня надвигаться, с покрасневшей от бешенства рожей, мне захотелось всплеснуть от досады руками. Что не так!? Он ведь чувствовал вес пустышки! Как он мог не чувствовать давление на зубах? На самом деле, все это время кабатчик увлеченно взвешивал и осматривал простой камешек, который я подобрал за углом, и его всё устраивало. И тут, вдруг, он взорвался.
– Убирайся! – рявкнул кабатчик, побелев от гнева. Он широко размахнулся и швырнул камень-пустышку мне прямо в лицо. Камень больно отскочил у меня от верхней губы, и я сморщился.
– Ну и уйду! – выпалил я, тоже начиная злиться. Я развернулся и быстро пошёл на выход, бормоча себе под нос ругательства. – Сам ты мудак.
Хорошо, что мужик не стал меня преследовать и напрашиваться на драку, иначе, боюсь, это бы для него плохо кончилось. Я был на взводе и досадовал оттого, что опыт у меня провалился. «Так ведь и ловятся телепаты на горячем» – подумал я. Непонятно даже, на чём? Что же случилось? Почему вышла осечка?
«Нерис» – безмолвное пение прозвучало понуро и жалобно в моей голове, словно тронутая струна лиры. Мелодичный звук распространился по всему моему существу, как резонанс от голосов, попадающих строго в ноту. В нём звучал неизбывный вопрос – тот самый, что мучал меня и сейчас.
– Ну, где она!? Только что была здесь! – вдруг я услышал голос кабатчика и заинтересовался им не на шутку. Я подошел к питейной, из которой только что выскочил, и осторожно туда заглянул.
Кабатчик ползал на карачках, заглядывая под каждую грязную половицу. Обшаривая каждую щель между досок, он буквально рвал на себе редкие волосы от досады.
– Да как же так!? Только что была здесь! – бормотал владелец питейной, продолжая лазить по грязному полу руками. Видимо, монету никак не удавалось нашарить. И видимо, он всё же считал что она золотая. Приглушенный смех рвался у меня из груди, так что я поспешил отодвинуться, чтобы не потревожить кабатчика. Пусть ищет себе своё «золото». Заслужил.
«Нерис!» – удовлетворенно и злорадно скрипнули шестеренки. Самодовольство вместе с весельем переполнили меня целиком. Это был успех, вне всяких сомнений. Я даже расплатиться фальшивым золотом не успел, а меня уже грабили. Ха-ха-ха!
– Ты старшего-то пропусти, парень, – запах ядрёного перегара достиг меня ещё раньше чужого голоса, и я поспешил освободить проход в кабак какому-то пьянчуге.
«Старший» довольно осклабился моей расторопности, и лунной походкой пошел