Жди, я не приеду. p_i_r_a_n_y_a
пообедав принесённой курогрудью из лоточка, а потом летишь с работы с такой счастливой мордой – к бабке не ходи, сразу ясно, что бездельница!
– А нефиг всех бесить своей счастливой мордой потому что, – улыбнулась наконец-то Ксюша.
– Вот я теперь и не бесю. Сижу себе дома, не отсвечиваю, и только мы с тобой знаем, когда у меня морда счастливая, а когда нет. И как же это хо-ро-шо… – Вася потянулась, как довольная кошка и казалось, что сейчас замурлычет. – Ксюш, вот правда. Я жила и жила, как на каком-то, блин, автопилоте, и только сейчас поняла, какой же это был кошмар, и как хорошо, что я проснулась. Нет, жалко, конечно, что проснуться таким способом пришлось – ну мог же мой козёл не с Иркой, а с кем-нибудь другим мне изменить, а?
– С другой.
– Что?
– С какой-нибудь другой. А то ты так говоришь, будто бы тебе было легче, если б муж твой бывший изменил тебе с мужчиной, – Ксюша брезгливо наморщила хорошенький носик.
– Ну уж нет, ну нет! Пусть с Иркой, чем с другим! Не хватало бы мне ещё узнать, что я для него всего лишь прикрытие! Как их там… Мочалка?
– Борода.
– Не, я не борода. Мой точно по бабам, слава богу, – замахала на подружку руками Вася и вздохнула. – Просто жалко, что из-за него я свою лучшую подругу потеряла.
– Понимаю, – вежливо, но немного грустно сказала Ксюша, опустив глаза.
– Ксюша, ну ты чего? Не обижайся! Ты тоже моя лучшая подруга. Просто как бы было хорошо, если б у меня вас было две!
– А помириться ты не пробовала? Вдруг она и сама жалеет, что так получилось? Ну кто знает, может, это любовь?
– Да кака така любовь? – передразнила Василиса героиню старого фильма, – сучка она просто. Крашена. Была б любовь – так сразу б их накрыло, при первой встрече ещё. А тут бац – разглядели друг друга через десять лет! Так, секс от скуки. Что ещё противней, между прочим. Ведь если всё равно, то ведь могли же они трахаться с кем-то другим? Оба? Обе? Обое, кароч, не знаю, я, как это сказать по-русски!
– По-армянски скажи, умеешь уже небось, – невольно рассмеялась Ксюша, хотя и жалко было по-человечески подругу, которую накрыли эти вьетнамские флешбеки и она заводилась чем дальше, тем больше. Но Вася её как не слышала:
– Да если и любовь, Ксюш. Да даже если через десять лет. Ну могла она мне, как лучшей подруге, с-а-м-а всё честно рассказать? А не вот так вот, втихую крутить за спиной? Я скучаю по ней, правда, очень. Мне порой так её не хватает, но нет. Я просто не смогу ей больше верить. А без доверия какая может быть дружба, скажи?
– Да никакой не может быть дружбы без доверия, – моментально согласилась Ксюша, и продолжила лукаво, – и вот если у нас с тобой и дружба, и доверие, то, может, ты мне признаешься уже честно, что влюбилась в этого своего дебила, и от того такая расшатанная в последнее время? То счастливая ни с того, ни с сего, то несчастная? Всё-таки пишет тебе твой дебил?
– Неа, не пишет, – с абсолютно счастливой улыбкой помотала головой Василиса. Даже по делу не пишет, прикинь? Ни дом не нужен, ни в артистки меня не хочет заманить, ни в ассистентки