Постмодерн в раю. О творчестве Ольги Седаковой. Ксения Голубович

      затем, что беден наш народ и скуден

                                                наш рассказ,

      затем, что всё сюда идет и мир

                                              забросил нас. —

      Как бросил перстень Поликрат

      тому, что суждено —

      кто беден был,

      а кто богат,

      кто войны вел,

      кто пас телят —

      но драгоценнее стократ

      одно летящее назад

      мельчайшее зерно.

      Возьми свой перстень, Поликрат,

      не для того ты жил.

      Кто больше всего забросил,

      тот больше людям мил.

      И в язвах черных, и в грехах

      он – в закопченных очагах

      все тот же жар и тот же блеск,

      родных небес веселый треск.

      Там волны бьют, им нет конца,

      высокая волна —

      ларец для лучшего кольца

      и погреб для вина.

      Когда свои видения глотает глубина,

      мы скажем:

      нечего терять —

      и подтвердит она.

      И мертвых не смущает

      случайный бедный пыл —

      они ему внушают

      все то, что он забыл.

      Простившись с мукою своей,

      они толпятся у дверей,

      с рассказами, с какими

      обходят в Рождество, —

      про золото и жемчуг,

      про свет из ничего.