Баночка с бриллиантами. Мария Штерн
что там? – Инна разозлилась.
– У меня – вообще все в шоколаде, – улыбнулся Ежиков, вспомнив про найденные драгоценности.
Надо было как-то их применить, а то какой смысл? Но сделать это надо было очень осторожно. Говорить нельзя никому. Виталий Александрович задумался. Он вспомнил одного старенького ювелира, Моисея Соломоновича, у которого делал ремонт год назад.
«Вот, к кому надо обратиться», – решил Ежиков и просиял. Об его руки терся кот. Ежиков хотел было кота погладить, как вдруг, почувствовал характерный запах.
– Ах ты, паршивец! – заорал Виталий Александрович.
Кот наложил большую кучку прямо на диване, у самых ног хозяина. Ежиков минут десять гонял кота по квартире шваброй, жутко матерясь, потом устал и сел на пол. Кот подошел к Виталию Александровичу и потерся об него своей теплой, мягкой, пушистой спиной. Первым порывом Ежикова было вышвырнуть кота из квартиры или побить, или… Хозяин был очень зол. Но кот, такой нежный, теплый, родной умоляюще смотрел своими зелеными глазищами на Ежикова, как бы извиняясь. И сердце Виталия Александровича дрогнуло. Он поцеловал хулигана прямо в мокрый нос и сказал:
– Прощаю тебя, но в следующий раз… – что будет в следующий раз Ежиков так и не придумал.
Он решил, что надо съездить на работу, тем более, что телефон Юрика не отвечал.
«Наверняка уже нажрался, скотина, ну ничего без меня не может, уволю, на фиг!» – подумал Виталий Александрович.
– Ин, ты тут за Мурзиком убери, я – на работу.
– Я занята, – многозначительно сказала Инна, – не мешай, сам убери.
– Все самому приходится делать! – констатировал Ежиков, однако за котом убрал и даже положил в кошачью миску еды.
Мурзик благодарно замурлыкал и улыбнулся. Во всяком случае, Виталию Александровичу так показалось. Ежиков подумал, как хорошо быть котом: кормят, целуют, любят.
«Эх, был бы я котом», – он представил себя полосатым упитанным котищей, лежащим на диване.
Все несли ему еду, игрушки, накрывали теплым одеялом. Даже теща. Это было особенно приятно. Только вместо кошачьей морды у него было свое собственное, Ежикова, лицо, счастливое и довольное. Виталий Александрович даже потряс головой, так реально было видение.
Он нашел свою заветную баночку, проверил – изоляция не нарушена, внимательно всмотрелся – вроде все на месте.
«Сегодня, нет, лучше завтра, возьму один камушек, и к ювелиру», – Ежикову было одновременно страшновато и интересно, чем же он владеет.
На работе все было, как всегда. Сделано, практически, ничего не было.
– О! Шеф пришел, – расплылся в пьяной улыбке Юрик, – давай, Вита, с нами, хлопни пивка!
– Я ж тебе, засранцу, говорил, – сначала работа, потом – все остальное, а ты что? – разозлился Ежиков.
Еще больше он разозлился, когда увидел нового работника. Тот был, казалось, пьян еще сильнее Юрика. Хилый, плохо одетый. Было видно, что физической работой заниматься ему будет тяжело.
– Да ладно, Виталик! Это – Степа! Он нам помогать будет. Он такой специалист! –