Северный ветер. Holly Hope Karter
устал. Слишком устал объяснять каждый раз.
Голова затрещала по швам, а перед взглядом вереницей пронеслись словно бы фрагменты фильма… про меня! Но все это было не со мной! Я наверняка запомнила бы саму себя, устало бредущую по знакомым улицам, погруженным в ночную темноту.
Ласковый ветерок треплет длинные каштановые волосы. Взгляд опущен на землю. На губах – задумчивая улыбка. В душе – радость и удовлетворение. Ведь крупный проект, что отнимал большую часть моего времени, как рабочего, так и личного, завершен с почти скандальным успехом! И потому в моей руке шоппер с бутылкой вина, сыром и фруктами – не отметить такое достижение – преступление!
За спиной оставались кварталы родного города, закутанные в танцующую в воздухе весеннюю взвесь и подтаявшие сугробы. Вокруг ни души. Окна в домах давно погасли – иногда мне кажется, что я одна такая ненормальная, работающая круглыми сутками. Мирная, спокойная картинка…
…но что-то колючее заворочалось в груди, предчувствуя – дальше случится плохое. Страшное! После чего, собственно, я и оказалась в лодке хрен пойми где и хрен пойми с кем.
Я смотрела этот плохо смонтированный фильм, ожидая чего угодно: мрачной тени с ножом, автомобиля с неправдоподобно яркими фарами, стаи бродячих агрессивных псов… но плохое и страшное оказалось до глупого банальным.
Незнакомец выпустил мое запястье, обрывая видение. Я не удержалась на ногах и упала на каменный пол. Боль прострелила колени и ладони, в которые вонзились острые грани мелких камушков. Я замерла клубком спутанных мыслей и чувств, а перед взглядом застыли рассыпавшиеся по земле фрукты и разбитая бутылка вина. Красную жидкость, в темноте похожую на кровь, жадно впитывал подтаявший снег…
Вот я была – и вот меня нет.
Как это?! Куда я делась?
– Что… Что это было?
Незнакомец сухо шепнул:
– Твой последний день.
– В каком смысле «последний день»?
Я поспешно отползла, когда он приблизился, и черный плащ коснулся моей ноги.
– Не трогай меня!
Но мужчина снова схватил меня за запястье. И снова я замерла, а перед взглядом пронеслись сцены, свидетелем которых я никак не могла стать.
Убитые горем родители. Пустая квартира. Укрытая белой тканью мебель. Коробки с вещами. Мой кот у сестры на руках. И листовки. С моими фотографиями. С моим именем. Со страшной надписью: пропала женщина.
Я вырвалась и отползла, задыхаясь от ужаса.
– Что это… Как ты это делаешь?!
– Каждый раз одно и то же…
Незнакомец опустил голову, и я подавилась криком, когда тени из его капюшона поползли к плечам черными щупальцами.
– Что ты… Что… Как… Кто ты?!
– У меня множество имен.
– Назови хоть одно!
Он задумался на пару мгновений и тихо ответил:
– Харон4. Ты знаешь это имя. И ты оказалась в моей лодке. Понимаешь, что это значит?
В памяти забилось что-то, услышанное давным-давно, еще в детстве. Воспоминания лениво оформились
В греческой мифологии перевозчик душ умерших через реку Стикс в подземное царство мертвых.