Задачи не из лёгких. Вячеслав Лебединский
это Анурэска произнесла печальным, тихим голосом. Но она была услышана. Повисло молчание.
– Ну допустим, – нехотя согласился Наркисс. – И куда путь держим?
Они выглянули из глазницы «Щуки», бросив прощальный взгляд на психиатрическую станцию. И только сейчас, спустя месяцы заточения они узнали, как она выглядит. Дрожь охватила их тела, заставив отвернуться. То было вытянутое серое сооружение с пробоиной, напоминающее мраморный гроб.
– Нам надо к системе Аззанна, – ответила Анурэска. – Знаю, это чертовски далеко. Но именно там находится главная органическая машина Шэогат.
– Это, пупсик, не далеко, – отрицательно покачал головой Наркисс, усевшись на высокое кресло и закинув ноги на приборную панель. – Это невозможно.
Анурэска и глазом не повела.
– И вправду. – сказал Юрий, облокотившись плечом к стене. – Не представляю, где взять столько топлива для такого дальнего межзвёздного прыжка, или сколько придётся пролежать в гиперсне, чтобы прибыть туда, быть может, через несколько сотен лет. Это же недосягаемый и ещё неисследованный сектор. О нём лишь слухи ходят. За это время столько эпох минует…
– Н-у-у-у… – с ленцой протянул Наркисс. – Я был бы не я, если бы, как он, не отыскал в своём уме лазейку. Есть у меня пятый туз в рукаве, не беспокойтесь. Просто наслаждайтесь зрелищем.
Пират направил «Щуку» в другом направлении.
Корабль миновал изумрудную туманность и, набирая мощь, загудел, а через мгновение пролетающие мимо звёзды удлинились как белые чёрточки.
– Ну, вот, мы на месте, – прошептал капитан.
Внутренние иллюминаторы ушли в обшивку – их заменили другие, с успокаивающей синевой, как у сапфира. Ударостойкие внешние иллюминаторы тоже скрылись, но без замены. Затем «Щука» выпустила из глаз мертвенно-индиговый зов сияния. Космос откликнулся. В чёрной пустоте начал вырисовываться как от обжигающей золоченной сварки некий замысловатый узор. Спустя пару мгновений образовалось исполинское кольцо с зависшей выемкой посередине. Завершённая объёмная конструкция заблестела угловатыми внеземными письменами, как подобием хаотичных трещин.
– Срежем малёха. – прошептал Наркисс.
«Щука» разверзла пасть как распустившийся цветок в четырёх направлениях. Капитанский отсек накрыло тьмой. Наркисс высунул язык, щурясь в голомонитор, и наконец точно вклинил серебрящееся острие главного ионного оружия в выемку, будто корабль являлся ключом к чему-то важному.
Наркисс взял вправо и крикнул:
– Раз, два, быра сбереглись!
Корабль накренился. Пассажиры цепко схватились за что смогли. Когда судно сделало оборот, а вещи вроде оружия, инъекторов и спиртного потеряли свой порядок местоположения, нечто втянуло «Щуку» в воронку, как кролика из цилиндра фокусника.
И там, где они оказались, было мрачно, словно в бескрайнем склепе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».