Загадка Туринской Плащаницы. Рудольф Баландин
системах, сыграло важную роль в истории геологии…
Не станем продолжать этот перечень. Отметим только: понятие «научный» еще не означает «наиболее точный» или тем более «единственно верный», «истинный». Научные заблуждения встречаются не так уж редко и бывают не менее нелепыми, чем религиозные предрассудки.
Существует принципиальная разница между научными и религиозными подходами к тайнам и «чудесам» природы, к историческим событиям, к человеческой личности. Научный метод в отношении религиозных чудес действует разрушительно.
В этой связи особенно интересен конкретный, очень характерный пример: загадка Туринской Плащаницы.
Мнения о ней резко разделяются. Некоторые – из числа верующих в религиозные чудеса – отвергают всякую мысль о материальной, человеческой сущности Христа. Они считают Туринскую Плащаницу или символической реликвией, подобной многим другим плащаницам, или чудотворной святыней, которую не следует анализировать с позиций науки. Других возмущает сама постановка вопроса об историчности Христа и о подлинности любых реликвий, связанных с Ним. «Как же так? – заявляют они. – Уж не призываете ли вы уверовать в Иисуса Христа?! У вас для этого нет никаких научных оснований!»
Таковы два подхода к проблеме: стихийно (или сознательно) научный и сознательно (или стихийно) религиозный. Причем в большинстве случаев естественная любознательность и склонность к сомнениям, самостоятельности суждений побуждает и верующих, и неверующих всерьез относиться к научным результатам и методам исследований. Им противостоят те, кто с одинаковой убежденностью заранее отказывается как от сомнений, так и от доказательств, основанных на конкретных сведениях.
Такие люди предстают поборниками «религиозного метода», будь они даже атеистами. Они утверждают свои убеждения, свое мнение, не утруждаясь доказательствами, сбором и анализом фактов, не прибегая к объективным, то есть непредвзятым, исследованиям, не желая выслушивать тех, кто думает не так, как они.
В среде серьезных религиозных теоретиков, глубоко верующих мыслителей издавна сохранялось уважительное, а то и благоговейное отношение к научным знаниям. Ведь наши сведения об окружающем мире, по их мнению, определяются высшим разумом. Если Бог наделил нас умом и стремлением к истине, нам следует дорожить этим даром. Один из величайших ученых всех веков Исаак Ньютон совмещал научные исследования с толкованиями Библии. Но там, где было приемлемо точное научное знание, он не считался с догмами Священного Писания. Другой великий мыслитель – Михаил Васильевич Ломоносов – поступал точно так же, называя окружающий мир «Евангелием от Природы», средоточием и источником высочайшей мудрости, с которым не могут сравниться книги, созданные людьми, пусть даже самыми выдающимися.
Может показаться, что такое отношение к религии сложилось в Новое время, после эпохи Возрождения, когда авторитет науки поднялся особенно высоко. Однако это не совсем так. Даже в