Шут. Фрост Кей
притихшего Левку, который ничего не говорил, предпочитая вместо этого смотреть себе под ноги. Трус.
Тэмпест осталась сама по себе.
– Учитывая твою любовь к кроликам-Оборотням, – начала Тэмпест, обращаясь к дворцовому стражнику, – и те невообразимые вещи, которые ты просишь их сделать с тобой, я бы сказала, что ты гораздо ближе знаешь Оборотней, чем я.
Спасибо тебе, Джунипер, за то, что всегда сплетничаешь со мной о происходящем во дворце. Ее улыбка стала шире, как только лицо мужчины помрачнело.
– Тебе действительно следует быть более осмотрительным в таких вещах.
Стражнику совсем не понравился ее ответ.
– А ты как думаешь, Левка? – спросил он, заставляя парня оторвать взгляд от своих ног и ответить на вопрос. – Вы живете с ней вместе с самого детства. Ей нравятся Оборотни? Или ее вкусы еще более отвратительны?
Неожиданно Тэмпест подумала о Пайре, а затем с отвращением прищелкнула языком. Она уставилась на Левку, призывая его сказать хоть что-нибудь.
– Ну, скажем так, я бы никогда не прикоснулся к женщине, запятнанной подобной дрянью, – пробормотал он, не глядя на нее.
Тэмпест не могла поверить своим ушам. Он действительно оскорблял ее прямо сейчас? Ставил себя выше ее? Как будто она была грязью у него под ногами? Разве она не Гончая, а он не простой воспитанник? Иногда она проклинала себя за то, что родилась чертовой женщиной. Разве она не заслужила место в военном совете? Но для них это не имело значения. Их заботили только части тела, спрятанные под одеждой. Как будто это определяло ее ценность. Хотя Тэмпа и не чувствовала ничего к Левке, ее все равно задело, с какой легкостью он от нее отмахнулся.
– Нет, – произнесла Тэмпест твердо и медленно. – Я не любительница покувыркаться с животными. И все же что-то подсказывает мне, что я бы предпочла лечь под кого-нибудь из них, чем трахаться с одним из вас.
Она бросила пронзительный взгляд в сторону Левки, снова разочарованная его молчанием. Не говоря больше ни слова, она протиснулась сквозь группу пьяных стражников и направилась обратно в казарму. Тэмпу одолевали усталость и злость. Она злилась на короля Дестина, который хотел, чтобы она сделала что угодно, лишь бы снискать расположение талаганских повстанцев. Злилась на дядюшек, которые, вероятнее всего, виновны в распространении наркотика по деревням. Злилась на Пайра, который оказался безжалостным и хладнокровным Шутом.
Да, на Пайра она злилась больше, чем на остальных.
Она чувствовала себя виноватой и даже преданной из-за того, что доверилась ему, хотя он ничем не лучше тех людей, против которых она теперь работала в качестве двойного агента. Он мятежник, наркобарон и играет чужими жизнями. Что, если он действительно виноват в пропаже детей? Как она вообще могла ему доверять?
Плечи поникли, когда на глаза наконец попалась дверь в казарму. Но этот момент длился недолго. Спина напряглась, как только Левка вышел из-за темного угла и остановился возле двери. Как он смог обогнать Тэмпу? Крошечная часть внутри ее удивилась скорости, с которой он вернулся