Вивьен Вествуд. Иэн Келли
если я встану? Дай-ка проверю». Я думала, меня похвалят за то, что я созналась, хотя на самом деле ела молча. Так что я встала и сказала: «Я». Хотя это была не я. Встала только я одна, но мне не было страшно, так как миссис Бус меня любила, а мне казалось забавным мое фарисейство. Вот глупость! А еще я подумала, что все остальные тоже сознаются. Я правда так думала. Как в «Спартаке»: «Это был я, это был я». Но больше никто не встал. Помню, миссис Бус и вправду меня похвалила за то, что я встала, – я знала, что похвалит. Но еще, помнится, подумала: ставишь себя под удар, а получается дурацкая шутка. Так вот я познала некую соразмерность мира. Меня правда нельзя было назвать равнодушной. Я осознавала свою необычность; я так чувствовала. Мне это чувство особости не в диковинку. И я с раннего детства чувствовала, что я человек действия – именно такой я себя ощущала. Вот так. То, что я ставлю себя под удар, – это инстинкт. Но это не альтруизм. Тогда я думала: «Что ж, больше я так не сделаю». Но, конечно, делала».
Девочке на снимке, судя по всему, 4–5 лет. Фотокарточка с загнувшимися от времени уголками – она такая давняя – черно-белая, но, несмотря на это, она приковывает к себе внимание. Девочка на фотографии – Вивьен. Она пытается улыбнуться, настороженно глядя в камеру, на ней новый, связанный матерью свитер с рисунком фэр-айл: в нем она в 1945 году пошла в школу.
«Да, мне здесь четыре или пять».
Вивьен Изабель Суайр в возрасте 4 лет и 9 месяцев
Эту фотографию, лежавшую на раскройном столе в студии, из окон которой далеко внизу видны крыши домов лондонского района Баттерси, Вивьен без конца крутит, перебирая пальцами с широкими ногтями. Детских фото у нее мало, и не потому, что родители не хотели запечатлеть на память ранние годы жизни старшей дочери. Мало фотографий – просто показатель того, как развивалось фотографическое искусство в Великобритании в середине века. Семья из графства Дерби, из рабочей среды, как у Вивьен, фотографировалась только по праздникам, на свадьбах и крестинах – или же для газеты, если об этих людях вдруг сочиняли репортаж. К 21 году у Вивьен уже накопились фотографии, сделанные по всем перечисленным поводам. А эта – одна из первых фотографий, по которым сразу видно: это Вивьен.
Вивьен на фотографии четыре с хвостиком, а сейчас ей уже 72, как она с горечью призналась, – но она нисколько не изменилась. Такая же недоверчивая, насмешливая. Застенчивая, но упрямая – такова маленькая Вивьен, хотя, мне кажется, многие 4–5-летние дети именно так себя и ведут, вступая в мир. Полагаю, она такая на этой фотографии, потому что испытывает смешанные эмоции: она волнуется перед началом новой главы жизни и ей неуютно в новой одежде.
«Терпеть не могла, когда надо мной смеялись или когда могли подумать, что я глупая или еще маленькая. Поэтому я решила никогда не улыбаться на камеру. Ну хотя бы постараться. Мне необходимо было, чтобы меня принимали всерьез!
Из той поры мне больше всего запомнилось короткое платье, которое также сшила мне для школы мама. Думаю, оно мне правда шло, хотя в детстве оно, кажется, мне не нравилось, как и этот джемпер.