Для теплых вечеров. Елена Коломеец
училась в институте, каждый Новый год встречала с друзьями на Дворцовой. Мы жгли бенгальские огни, пили чай из термоса, играли в снежки. Ходили в Петропавловку кататься на огромной деревянной горке.
– А вы пробовали собрать всех снова? – спросил Игорь.
– Куда там, – махнула она, – у всех дела, дети, семьи.
– Это они вам сами сказали или вы так решили?
– Звонила поначалу, звала к себе. Но, знаете, как это бывает, – Света покачала головой, – то у них любовь, то дети маленькие. Я так чувствовала себе еще более одинокой, чем, если вовсе не звонила.
– Волшебник я или нет? – хитро улыбнулся Снегирев, уже поверивший в силу чудесного свертка. – Снежинки-мандаринки, дружный Новый год получись, друзья соберись! – и рассыпал над головой женщины еще одну сверкающую щепотку.
– Звоните, – требовательно прошептал он, – звоните скорее, пока волшебство не рассеялось!
И она позвонила. Может, поверила на миг, а может, просто решила, что проще согласиться. Когда кто-то рядом поддерживает тебя своей верой, чуточку проще. Один звонок, другой, третий. Игорь тактично отвернулся к окну, и до него долетали только обрывки разговоров, но даже по ним он понял, что все будет хорошо.
– Выходим!
Снегирев отвлекся от своих размышлений, поспешно выбрался из автобуса и только потом заметил, что это его остановка. Вон и дом рядом. В сторону дороги, на которой началась вся эта история, он кинул опасливый взгляд, но ничего необычного не увидел. Словно и не было замершей в безмолвной снежной пустоте машины и странного серокрылого человека в старой шляпе-котелке.
– Ну, я пойду, – как-то немного извиняющимся голосом сказала Светлана, – а то, может, пойдемте на Дворцовую с нами? Сейчас только на работу забегу, а потом заедет старый приятель, и махнем.
И в том, как она это сказала, как тепло блеснули ее глаза, Игорь прочитал гораздо больше, чем было сказано.
– Не, я к своим, – рассмеялся он, махнув рукой. – С наступающим вас, Света! Будьте счастливы!
– Спасибо вам, – прошептала женщина в ответ, – вы даже не представляете, как много вы для меня сегодня сделали.
И они разошлись в разные стороны, каждый унося немного тепла в своем сердце. Тихо кружились снежинки. Если запрокинуть голову, глядя в уже почерневшее ночное небо, казалось, что планета несется вперед сквозь звездный вихрь. И Снегирев несся куда-то вместе с ней.
– Дяденька! – послышался жалобный голос откуда-то из-за снежной горы на газоне. – Дяденька, помогите!
– Кто здесь? – позвал Игорь, с трудом перебираясь через ледяной редут.
За скатом стоял мальчишка лет четырех-пяти и трагично смотрел куда-то вглубь завала.
– Дяденька, там котик плачет, – протянул он.
– А ты не плачешь? – спросил Игорь, глядя, как по лицу мальчика катятся крупные, как горошинки, слезы. – Котика жалко?
– Папу жалко.
– Та-ак. А, кстати, где папа?
– Потерялся.
– А, может,