Говорящие куклы. Елена Андреевна Кочешкова
до начала. И Шен кивнул, заставив бубенцы отозваться тонким перезвоном. Впрочем, волнение не мешало ему быть собранным, как никогда прежде. Сердце билось ровно, и дыхание оставалось глубоким.
Нежно заиграли музыканты, выводя из-под струн тонкую мелодию, струящуюся по самому чувствительному краю души.
Пора.
Представление длилось уже почти час, плавно подводя события к кульминации – к тому танцу, ради которого многие актеры готовы были пожертвовать всем, лишь бы оказаться на сцене в золотой короне.
Шен-Ри увидел, как белый Зар в наряде, сверкающем огненными рубинами, скользнул на сцену – будто волшебная птица прорезала темноту – и вытянул свою длинную узкую ладонь в ту сторону, откуда должна появиться прекрасная Лунная Дева.
В последний миг перед стремительным выходом Шен-Ри Тэ крепко зажмурил глаза и медленно выдохнул. А потом улыбнулся – самому себе, счастливчику, оседлавшему дракона удачи. Улыбнулся, чувствуя, как короткая судорога прошла через все тело, высвобождая то ощущение, которое нельзя передать словами.
Распахнув глаза, он позволил улыбке раствориться внутри, без тени страха ухватился за край длинной веревки, натянул ее и, оттолкнувшись от высокой тумбы, полетел навстречу Зару.
Сцена пронеслась под ногами, промелькнули сотни лиц, заполнивших зал, и вот уже Шен-Ри ощутил сильные ладони Белого Змея, поймавшие его – нет, не его, а Лунную Деву – в полете.
Прерванный полет… Самый прекрасный танец всегда начинается именно с этого. Прерванный полет Лунной Девы, устремившейся в небеса – к своей матери. В какой-то миг Шен-Ри закрыл глаза, полностью отдавшись танцу, музыке и надежным рукам своего безупречного друга. Нет, никто не мог бы лучше вести эти сложнейшие движения, чем Зар. Белый Зар, позор своей богатой семьи, изгнанник и вечный бунтарь, чья внутренняя битва никому не видна.
Музыка струилась, неслась, кружила, завораживала. И вместе с нею кружилась душа Лунной Девы, каким-то чудом занявшая место в теле юноши-танцора. И в тот миг, когда эта душа уже почти вознеслась на небо, как и положено по сюжету танца, Шен-Ри услышал громкий треск.
И увидел, как огромный канделябр с сотнями свечей оторвался от потолка над сценой и устремился вниз.
Он не успел отбежать.
Он вообще ничего не успел – даже испугаться.
Милосердная тьма недолго простирала над ним свои ладони, вскоре Шен-Ри пришел в себя. И вот тогда он устрашился по-настоящему: животный ужас пронзил все его существо. Ужас, подобного которому Шен не испытывал еще никогда.
Привычный мир исчез, вместо него вокруг разверзлись врата в мир настоящих демонов. Огонь полыхал со всех сторон, он стоял стеной в том месте, где некогда висело полотно декораций, и кипел, точно варево, в стороне зрительских лавок. Сами люди с криками устремились к широким (хвала всем богам!) дверям храмового театра. Шен-Ри видел их мечущиеся силуэты и слышал полные ужаса стенания. Слышал он и громкий треск дерева, пожираемого огнем, и гул от невыносимого жара, и даже – почему-то – стук