Прощаться не будем!. Александр Каренин

      Прибыли в пункт назначения довольно быстро. Уже пятого июля, наши эшелоны выгружались на станции Орша, что под Минском. Мы тогда еще многого не знали и не понимали сути происходящего. Вдали за холмом гремели бои и стояли клубы дыма. В наши только что освободившиеся вагоны, грузили раненых бойцов и местное население. Мимо нашего строя проходили вереницы отступающих частей на восток. Лица у них были обескураженные и безразличные. Глядя на них, я понял – это конец.

      «Где же вся наша мощь? Где же лозунги: Бить врага на его территории малой кровью?» – с недоумением прокручивал в голове эти вопросы. Да и что в принципе двадцатилетний мальчишка вроде меня может понять.

      К нашему строю подошел какой-то капитан. Форма замызгана кровью и землей. Сам он был не большого роста, худенький. Видимо из-за полученной накануне контузии, он постоянно нервно крутил головой влево. Лицо морщинистое, в шрамах. На его голове, из-под фуражки пробивался кусок бинтовой ткани, скудно пропитанный кровью. Поприветствовав сопровождавшего нас комиссара, он пристально разглядывал прибывшее пополнение.

      –Значит так, сейчас называю фамилии и те отправляются с капитаном Смирновым! – приказным тоном произнес комиссар.

      – Сержант Денисенко! Шаг вперед. Сержант Колобанов, шаг вперед. Сержант Петровский выйти из строя! Вы направляйтесь в 23-й отдельный медико – санитарный батальон. Всё! Шагом марш!

      После того как услышали свои фамилии, мы и другие бойцы стрелковых частей отправились за капитаном.

      Оглядываясь по сторонам и вздрагивая от каждого разрыва, который эхом доносился где-то из-за холмов, я задавал вопросы у сопровождавшего нас капитана Смирнова.

      –Товарищ капитан, разрешите обратиться?

      –Валяй!

      – Товарищ капитан, я на станции слышал, что Минск взяли, это правда?

      Смирнов закуривает папиросу.

      –Да… на минувшей неделе!

      Он выдержал паузу, сделав несколько глубоких затяжек.

      – Что ж они там, совсем охренели в штабах? Детей набирать стали! Вам по сколько лет то всем? Сразу в пекло бросают! – сминает рукой со злости недокуренную папиросу и швыряет на изрытую от разрывов бомб землю.

      – Ну, вообще-то мы уже ни дети! Нам без малого двадцать лет будет. Навоюем не меньше остальных! – ответил я.

      Капитан в голос засмеялся.

      –Да я тебя умоляю, сынок! Навоюем?! Ни сегодня – завтра перебьют нас всех к чертям собачьим и поминай как звали. Ты вообще знаешь, какая средняя продолжительность жизни простого пехотинца, а? Сутки! Максимум двое!! А вы вообще медики! Для вас господь сорок секунд отмерил! Немец в первую очередь будет вышибать, что бы вы никого с поля боя вынести не смогли!

      Насупившись от его столь обидных слов, я молча продолжил движение дальше.

      Шли мы долго по изрытой белорусской земле. В этом походе, я думал о своей единственной и неповторимой Ксенечке и наши прогулки по набережной.

      –Воздух!!! Всем в лес,