Анжелика в Новом Свете. Анн Голон
того, кто знает в этом толк. Эх, Пон-Бриан, друг мой милый, сразу видно, что ты недавно в этих краях.
– Я? Совсем недавно! Всего пятнадцать лет…
– Дайте же ей, в конце концов, поесть! – снова недовольно пробурчал старик.
Они придвинули к Анжелике огромное блюдо, где в янтарно-желтом жире плавали темные студенистые куски мяса. Не боясь обжечься, Л’Обиньер запустил туда свои изувеченные пальцы. Он очень ловко отделил от мяса острые, напоминающие маленькие изогнутые кинжалы, когти зверя, которые слегка размякли во время варки, и бросил их на стол:
– Наш друг Мопунтук сделает себе из них неплохое ожерелье или украсит ими набедренную повязку. Вот, сударыня, кусок, который вы сможете по достоинству оценить, не боясь при этом, что когти сеньора медведя поцарапают вам горло.
Анжелика с опаской поглядывала на куски медвежатины, которые ее соседи так услужливо положили ей на тарелку, обильно полив жиром. Она пришла сюда, чтобы поговорить с де Пейраком о своей лошади, и попала, словно в ловушку, на это пиршество. Она то и дело поворачивала голову в сторону мужа, но он сидел довольно далеко от нее, во главе стола, и, как она ни старалась, из-за висевшего в воздухе табачного дыма никак не могла перехватить его взгляд или хотя бы рассмотреть выражение лица. Временами она чувствовала, что он как-то странно поглядывает на нее. Она решила быть любезной с французами, которые усадили ее рядом с собой, к тому же все они были навеселе, и она боялась обидеть их. Ей совсем не хотелось есть, но в жизни ей приходилось делать вещи куда более трудные, чем то, что ей предстояло сейчас, – отведать медвежатины, – и она поднесла кусок ко рту.
– Запейте тут же вином, – посоветовал Пон-Бриан. – Иначе от жира останется неприятный привкус во рту.
Анжелика сделала глоток, и у нее перехватило дыхание.
Все сидящие за столом с напряженным вниманием следили за каждым ее движением, словно охотники, подстерегающие дичь.
К счастью, Анжелика научилась пить при дворе французского короля, и она достойно выдержала это испытание.
– Теперь я понимаю, почему индейцы называют водку огненной водой, – сказала она, придя в себя.
Раздался взрыв смеха, и в ее адрес посыпались комплименты. Затем все снова принялись за еду.
Анжелика увидела повара Октава Малапрада, он только что внес в комнату огромное блюдо жареной дичи. Вспомнив о своих друзьях Жонасах, она привстала, намереваясь попросить его отнести им еды во флигель. Но Пон-Бриан, решив, что она собралась уходить, с такой силой схватил ее за руку, что она чуть не вскрикнула.
– Не покидайте нас, – произнес он умоляюще. – Я этого не вынесу.
Сидевший рядом с де Пейраком граф де Ломени заметил, что тот едва сдерживает гнев, и решил вмешаться.
– С вашего позволения, граф, – произнес он вполголоса, – я отправлюсь на помощь к госпоже де Пейрак, ее следует усадить на почетное место. Не беспокойтесь. Беру ее под свою защиту. Постараемся избежать инцидентов… Они же все пьяны.
Анжелика