Мой дом – бесконечность. Дмитрий Владимирович Щедровицкий

      …Архангел говорил: «Читай!»

      А он в ответ: «Я не учился

      Срывать с небесного щита

      Созвездий медленные числа.

      Я знал: бегущий свиток лет

      С той вязью встреч на белых веснах

      Написан лишь затем, что вслед

      Единственный читатель послан. —

      Я знал: для одного меня

      Вся каллиграфия печалей

      На обороте Книги Дня

      Луны выводится лучами.

      Не бойся – я пойму и так: В

      едь на скрещенье вен трепещет

      Велений Божьих каждый знак.

      Вскрой полумесяцем – захлещет!»

      О возросший над самой крышей

      Мой космический черенок,

      Под которым созвездья рыщут

      Городские, сбивая с ног,

      О юродивый, о тишайший,

      Протянувший десятки рук

      Над несбыточной жизнью нашей,

      Над большим фонарем разлук.

      Беспечальный! В тебе не того ли

      Слабоумного мальчика дух,

      Что не знал ни тоски, ни боли

      И ловил огоньки на льду?

      Помню – вскладчину хоронили

      Мы всем домом тебя год назад…

      Не пустили. Не дали крылья.

      Только долгий зеленый взгляд.

      …О господин! Когда великий мрак

      Падет на эту землю безвозвратно, —

      Последним светом в черных зеркалах

      Я отражу тебя тысячекратно.

      Я стану песни отзвуком твоей,

      Ответом средь всемирного молчанья,

      Твоим воспоминаньем… О – поверь,

      Поверь, что наша встреча не случайна!..

      И ради тысяч непостижных лет,

      Где мы неотличимы друг от друга, —

      Подай на бедность – и смотри мне вслед,

      Пока следы на льду не слижет вьюга.

      На лесных, на темнеющих тропах

      Я искал тебя в тайном июле,

      В золотых и загадочных строфах

      Тех поэтов, чьи судьбы минули,

      На дорогах бездумья и неги,

      Одиночества и забытья, —

      С той минуты, как дали мне некий Облик.

      В вечность отверстые веки.

      С той поры, как себе я судья.

      Там, где ночь пробуждает немая

      Полустанков печальных сердца,

      Где не спят, за тебя принимая

      Заоконную ветку, скворца, —

      Я искал тебя в каждом проулке,

      В тех, кто за полночь сходит с перрона,

      Кто не встретил на свете родных, —

      В их шагах, неуверенно-гулких,

      В их горчайшем дыханье неровном,

      В блеске звезд, исходящем от них.

      Я искал… Ты все ближе и ближе,

      Соловьиный разносится свист.

      Вижу кроны. Созвездия вижу.

      На последнем пути – отзовись!

      Ты