Боевые операции в Северной Африке и на Западном фронте в Европе. 1940–1944. Эрвин Роммель
в своей книге «Пехота наступает». В ящике был отцовский полный комплект оборудования «Лейка» (фотоаппарат и двенадцать различных сопутствующих приспособлений), личные вещи и около 3000 сделанных отцом снимков. Особенно он гордился своими цветными фотографиями, некоторые он снял с определенным риском для жизни. Помнится, одна из них производила наиболее сильное впечатление – идущая в штыковую атаку австралийская пехота. Было несколько тысяч других фотографий, которые он собрал у военных репортеров и солдат в период с 1940 по 1944 год, некоторые он успел снабдить подписями.
За сундук и ящик американцы дали расписку. Но приехавшие позже и пытавшиеся помочь в возвращении ящиков американские офицеры, которым мы показали эту расписку, усомнились в том, что эти люди действительно исполняли официальные приказы. На этой ферме остался еще один ящик с личным дневником отца с 1940 по 1943 год, а также записи о французской кампании 1940 года и две коробки с картами. Владелец фермы, друг моего отца, несмотря на угрозы двух сотрудников корпуса контрразведки, отрицал, что у него есть еще какие бы то ни было материалы. Впоследствии он сделал все возможное, чтобы сохранить для нас хотя бы эти коробки. Тем не менее коробку с дневниками и французскими заметками отца 1940 года в его отсутствие украли с чердака. Вряд ли вор обрадовался, открыв коробку.
Тем временем на другой ферме расквартировались марокканские войска. Забивали скот и птицу, во дворе горел открытый огонь. Марокканцы несколько раз тщательно все обыскали. К счастью, никто из них и не подозревал, что за грудой пустых ящиков скрывается еще один подвал. Именно так документы в нем сохранились.
Бумаги, которые хранила для нас моя тетя, и те, что зарыли в руинах Штутгарта, тоже пережили крах Германии.
Когда матери пришлось покинуть свой дом, она нашла временное пристанище в маленькой комнате по соседству. Именно здесь она провела инвентаризацию оставшихся у нее материалов. Ящик, закопанный в саду в Херрлингене, выкопали и перенесли в другое место. Доставили ящики с фермы, с которой к тому времени ушли марокканские оккупанты. Таким образом, когда мать, в конце концов, нашла новое пристанище в школе Херрлингена, она взяла все материалы с собой.
Когда мать узнала, что против моего отца будет возбуждено дело о посмертной денацификации с целью конфискации его архива, она снова погрузила бумаги в маленькую ручную тележку и спрятала документы подальше от дома. К счастью, эти новые угрозы так и не материализовались, хотя мы слышали о случае, когда аналогичные документы, принадлежащие другому офицеру, были конфискованы.
Воодушевленный бригадным генералом Янгом и начинанием капитана Лиддел-Гарта отредактировать бумаги моего отца, я в конце концов начал собирать документы из различных тайников. Фактически удалось быстро перевести несколько отрывков и включить их в качестве приложения к биографии моего отца, которую написал бригадный генерал Янг и которая к тому времени уже была в печати.
Бывший начальник штаба моего отца генерал Шпайдель неоднократно