Театр призрачных масок. Мир для двоих среди преступлений. Наталья Геннадьевна Борисова
занимаюсь для себя.
– Они этого не переживут! – звонко рассмеялась девушка, – мой отец считает, что физические нагрузки отрицательно влияют на мозг! Он предпочитает тренировать ум, а не мышцы.
– Понял, – он сдавленно засмеялся, – про бокс лучше молчать, чтобы не пугать родителей невесты! – и она вспыхнула.
– Значит, я всё-таки твоя невеста? – тихо уточнила она, зардевшись.
– Конечно, – серьёзно кивнул он, – не веришь, да? Погоди, доживём до ЗАГСа, даже не сомневайся! Я тебя так просто не отпущу!
Она весело рассмеялась.
Повисло молчание. Они не знали, что ещё сказать, а он глядел на её губы, не в силах оторвать от них взгляд и сделал то, о чём давно мечтал.
Склонившись к ней, он легко и нежно коснулся губами её губ и следил за её реакцией. Наблюдал, как кровь приливает к нежному лицу, как она смущается и краснеет, как доверчиво жмётся к нему и подставляет лицо для поцелуя. Это сводило его с ума и лишало способности думать, он стал целовать её более откровенно и немного неприлично, крепко сжимая в стальных объятьях, а девушка обхватила руками его талию и преданно заглядывала в глаза, когда он на несколько секунд отрывался от её губ.
Прошло больше часа. Хлопнула входная дверь, и они услышали кашель.
Светлана отпрыгнула от него, став пунцовой. Неподалёку стояли мужчина и женщина весьма интеллигентного вида.
– Света, ты в курсе, который час? – строго спросила женщина, – я понимаю, у тебя свидание, но совесть всё-таки нужно иметь!
– Пока, – девушка послала ему робкую улыбку и скрылась в подъезде с родителями, оставив его в одиночестве.
Для них двоих это была бессонная ночь.
После разговора с родителями и обещаний, что такого больше не повторится, Светлана опустилась головой на подушку и думала о нём.
Ей хотелось, чтобы он тоже не спал и думал о ней в этот момент.
Их мысли и мечты были смежны, ведь они были половинками друг друга.
Он лежал на кровати в своей квартире и думал о ней – такой нежной и трепетной. Скучал и хотел опять увидеть её.
Ему хотелось, чтобы поскорее прошло хотя бы полгода, и надеть ей на палец кольцо, сделать хозяйкой в его квартире.
Они встречались всю осень, он катал её на колесе обозрения, мало интересуясь красотами Москвы. Самая главная красота всей его жизни сидела около него, сжимала нежными пальчиками его грубую ладонь и доверчиво заглядывала в глаза, подставляла мягкие губы для поцелуя.
Он не мог оторваться от этих губ, теряя рассудок от её выразительных глаз.
С восторгом слушал её рассказы о Лондоне и даже назвал её английской незабудкой, отчего девушка мгновенно вспыхнула.
Она нарисовала его портрет на тетрадном листе, а он сложил лист и убрал себе в карман, обещая беречь его всю жизнь и никогда не забывать.
Он познакомился с её родителями, и убедил их в своей ответственности и серьёзности намерений касательно их дочери.
Покупал для неё