Театр призрачных масок. Мир для двоих среди преступлений. Наталья Геннадьевна Борисова
не потерпит никаких кавалеров вокруг дочери, а он и слушать не хотел! Я-то в чём виноват?
– Ты может и не виноват, – сурово проговорил Николай Филиппович, – но он сейчас позвонил и орал на меня матом. Это же самый настоящий грубиян! Он мне такого наговорил…
– Ужасный человек, – простонала Инесса Валентиновна, – но отчего нервный срыв? Выходит, Сергей опять с ней заговорил?
– Выходит, что так, – Никита готов был проклинать друга за глупость.
До него дошло, что его обалдевший друг совершенно разучился думать и всё рассказал девочке, а та, вероятнее всего, отцу, а потом температура…
Она явно очень любит своего властного отца, сидит под его крылом, а возможность лишиться его довела её до стресса.
– Туманский – мужик специфический, – тем временем продолжал Николай Филиппович, – его дочка – это его слабость. Придумали тоже! Да он Сергея прибьёт, если он начнёт за Матильдой ухлёстывать! Это ж надо…
Утром родители уехали по магазинам, а Никита набрал номер Сергея.
Он не спал пол ночи, психуя и злясь на него, а утром встал совершенно разбитым и раздосадованным сложившимся положением вещей.
– Привет, – сонно ответил ему друг.
– Как спалось? – едко спросил Никита, – надеюсь, крепко.
– Да ничего, – ответил тот, зевая, – почему ты спрашиваешь?
– Ты совсем разум потерял? – вскричал Никита в трубку, – к твоему сведению, после общения с тобой в подъезде Матильда свалилась с температурой сорок! У неё нервный срыв! Олег Матвеевич позвонил моему отцу и обматерил его! Я вчера бой с родителями выдержал! Зачем?
– Да я… – начал оправдываться Сергей, но тот его перебил.
– Что ты ей наговорил? – зашипел в трубку Никита, – говори.
– Спросил про отца и сказал, как есть, – удручённо признал он.
Никита сдавленно застонал в трубку, устало опустившись на стул.
– Ты больной! – припечатал он его, – ты хоть понимаешь, что нельзя было этого делать? Он теперь всё знает! Думаешь, он не заметил вас с Кристиной в подъезде? Он видел вас и даже что-то сказал! Ты ей всё рассказал, а он, я уверен, уже наверняка всё знает! С какой стати ему звонить и орать? Из-за того, что ты ей комплимент сказал? Это ерунда. Он сам тебе внушение сделал, не привлекая посторонних. Боже…
– Я дурак, – честно сказал Сергей, опомнившись, – Боже, какой дурак!
– Хоть хватает ума признать! – выругался на него друг, – но вчера ты головой совершенно не думал, когда пошёл разговаривать с ней! Вроде умный и понятливый, а выкинул подобный фокус!
– Сам не знаю, как такое вышло, – признал тот, вздыхая, – не понимаю, что на меня вчера нашло, и о чём я думал. Кто ж знал, что она такая трепетная и чувствительная!
– Она отца любит до безумия и глядит на него преданным взглядом, – спокойно разъяснил Никита, – он так её такой заботой и нежностью окружает, что просто диву даёшься. Сам видел, как он над ней хлопотал, усаживая в машину!