Одна, заветная…. Людмила Горяйнова-Лявданская
пела, танцевала, смеялась, как ребёнок. Она раскраснелась и похорошела ещё больше, но её муж, который угрюмо наливался шнапсом, вдруг рявкнул на неё, схватил за руку и вытащил жену из-за стола. Было видно, что она боится этого злого урода так же, как боялись его батраки и пленные. После ухода Ульрики веселье сразу сникло, и ребят снова увезли под замок на остров.
Иван долго не мог уснуть. Он всё вспоминал сияющие глаза Ульрики, её светлые локоны и лёгкую фигурку, её серебристый смех и маленькие ножки в грубых шерстяных гетрах и деревянных сабо. Он видел, что и она неравнодушна к нему, и теперь каждую ночь перед сном представлял себе, как после окончания войны он приедет сюда, в поместье Герберта, и увезёт Ульрику с собой в Россию, ведь этот хромой урод – не пара юной очаровательной девушке.
Пошёл третий год их жизни в плену.
Однажды Иван работал в оранжерее, где росли кусты и деревья и круглый год цвели разнообразные розы. Хозяин приказал сделать новые стойки для штокрозы. Иван увлечённо работал рубанком и не заметил, как сзади тихонько подошла Ульрика.
Она долго молча рассматривала загорелый торс русского богатыря, потом, положив руку на плечо, развернула его к себе.
От неожиданности он растерялся, застыл, опустив руки. Ульрика встала на цыпочки и, притянув его голову к себе, поцеловала в губы. И тут же убежала, что-то напевая и смеясь. А он всё не мог прийти в себя, так и стоял, ошарашенно глядя ей вслед.
С той поры она каждый день старалась увидеть его, прикоснуться, поцеловать. К этому времени он уже мог объясниться по-немецки. Теперь у него есть мечта, а значит, и надежда. Было видно, что война идёт к концу, и скоро-скоро он увезёт Ульрику отсюда. О том, что будет дальше, он не смел и мечтать.
Они крепко подружились с Матвеем, но даже друг другу они не могли доверять свои мечты. Шёл 1944 год. Однажды его послали в теплицу, где нужно было собрать помидоры с вьющихся кустов. Вдруг на дорожке появилась Ульрика. Улыбаясь, она бросилась ему на шею и стала осыпать лицо мелкими быстрыми поцелуями.
Он блаженно закрыл глаза, а когда открыл их – прямо напротив, покачиваясь с носков на пятки и положив руки на автомат, стоял мерзкий Ганс – племянник хозяина. Он погрозил Ивану кулаком и быстро пошёл к выходу из теплицы. Ульрика бросилась следом. Через несколько минут Ганс вернулся вместе с хозяином. Они выволокли Ивана во двор и жестоко, долго и с наслаждением избивали его сапогами, и плёткой, и Гансовым автоматом. Потом его бесчувственным бросили в лодку, перевезли на остров и закрыли в карцере. Его держали в карцере целую неделю, не подпуская к нему никого, не кормили, только раз в день давали воду.
Через семь дней он, похудевший, обросший, без сил и без надежды, вышел из карцера, и с тех пор его посылали только на самые грязные и тяжёлые работы.
Он узнал, что так же зверски хозяин и Ганс избили Ульрику, бросили её в подвал, и в течение недели она лежала там одна