Любовь во время зимы. Ева Як
Потом не нашла подходящего покрова и сменила всё на светло-голубое. Платье, покров, туфли. Всё. Узнают ли меня в таком обличие те люди, что смотрели на распущенные волосы? Так, Лея, ты здесь надолго и постоянно ходить в покрове не будешь. А если будешь, то всё равно все поймут, кто ты. Дверь в помещение распахнулась и на пороге оказалась та самая женщина, что и привела меня сюда.
– Оделась? Неплохо. Как зовут? Долума, – женщина смотрела на меня слегка улыбаясь.
– Лея, – выдохнула я, слегка наклоняя голову.
– Лея? Львица… Значит, огонь твоя стихия?
– Какая стихия?
– При использовании магии, какая стихия тебя лучше слушается?
– Простите, госпожа, я не умею пользоваться магией, – вновь слегка наклонила голову я.
– Ничего страшного. Научишься. Идём, – коротко бросила женщина, снова поворачиваясь к двери. Её тёмно-каштановые волосы на удивление были распущены. Может принято так? Хотя тогда и меня бы распутницей не называли. Так, пора начинать действовать!
– Госпожа Долума! К кому мы идём? Смогу ли в ближайшее время побывать у родителей? И ещё мне нужна моя служанка!
– Точно огонь, – усмехнулась женщина, даже не оглянувшись на меня. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Все, кого мы встречали по пути, низко кланялись Долуме и слегка наклоняли голову при виде девушки в голубом одеянии, то есть меня. Эта женщина здесь имеет довольно большую власть…
– Доброго утра Вам, – улыбнулась женщина спине мужчины, стоявшего в каком-то кабинете, куда мы только что подошли.
– Рад тебя видеть Долума. Это она? – не разворачиваясь, скрестив руки за спиной бархатистым голосом говорил мужчина.
– Да, господин. Девушку зовут Лея. Её перенесло в тот момент, когда она спала! Может всё же стоит поработать над телепортом? Она ведь не первая оказывается там мало того в одной ночной рубашке, так ещё и с распущенными волосами.
– Я подумаю над этим, – усмехнулся мужчина, разворачиваясь к нам лицом. Супер! Похоже я ещё и не первой женой стану… Какая интересная у меня жизнь, однако. Хотя скорее слишком скучная.
– Я могу идти, господин? – спросила Долума. Хотя при каждой реплике женщина слегка склоняла голову, обращалась, как господину, тщательно подбирала слова и интонацию, мне казалось, что её общение с этим мужчиной больше походило на общение дочери и отца, чем на разговор господина и слуги.
– Да, конечно, – по-отечески улыбнулся ей мужчина, – А ты, дитя, останься. Как тебе здесь? – повернулся он ко мне.
– Не люблю босой по холодному полу зимой ходить. А пришлось. Не гостеприимно с вашей стороны, господин, – так же слегка наклонила голову я.
– Так ты здесь и не гостья, Лея. Уж почти хозяйка, – мужчина скрестил руки на груди.
– Раз так, почему служанки моей нет со мной, как велят традиции рода моего отца? Почему слугам вокруг позволено распутницей меня называть? Почему я разговариваю с Вами, господин, не зная ни имени, ни рода? – спокойно спрашивала я у мужчины. Он внимательно