Цвет греха. Чёрный. Александра Салиева
там клиентов кафе. Как следствие, наши всё ещё сцепленные ладони, правда, далеко в не самом удобном положении, если и бросаются в глаза, то не сразу. Стоящий передо мной парень, заметивший столь красноречивый жест, из состояния шока так и не выходит даже спустя несколько секунд затянувшегося молчания. Спасибо, вытаращив на нас обоих глаза, не выдаёт какую-нибудь нелепость.
– Добрый вечер, Эфе, – здороваюсь первым делом. – Господин Якуп на кухне? – интересуюсь следом.
В ответе не особо нуждаюсь. И без того известно. Но надо же что-то сказать, чтобы прервать эту неловкую паузу.
Эфе не сразу, но кивает. И с нашего пути отодвигается. Наконец отходит от шока, провожает нас настороженным взглядом, задумчиво поджав губы, позабыв о том, что у него полно клиентов, которые его давно ждут. Стараюсь не зацикливаться на его реакции. Смысл? Он мне никто. А бывший муж матери всё равно мою ладонь так и не отпускает, наоборот, сжимает крепче.
Тем более что дальше я не только Эфе, я вообще абсолютно всё произошедшее за весь день из головы выбрасываю.
Ещё бы не выбросить!
За новыми впечатлениями.
Стоит переступить порог кухни, среди которой разносится вкуснейший ароматный дымок бараньего кебаба, малодушно вдохнуть его поглубже, опрометчиво отвлекаясь на тот факт, что мой желудок до сих про пустой, как…
– Это ты от него залетела, что ли? – сверлит меня возмущённым до глубины души взглядом господин Якуп.
Мужчина, которому слегка за шестьдесят, в белом фартуке и колпаке, обычно добродушный и улыбчивый, сейчас совсем не выглядит таковым, скорее грозовой тучей, обещающей возмездие карой с небес. Нет, я, конечно, понимала, что получу разнос за свою провинность с опозданием, но… не до такой же степени?!
– Нет, не от него! – с ужасом открещиваюсь от подобной перспективы и только потом понимаю, что формулировка не совсем правильная, да только поздно. – То есть… – собираюсь поправить саму себя, но такой возможности больше не остаётся.
– Ты беременна?!
– А от кого тогда?!
Сразу с двух сторон. Наравне с моим страдальческим стоном, затерявшимся за мужскими голосами. Им, разумеется, этого мало, требуется куда более вразумительный ответ.
– Асия! – требовательно и строго от моего шефа.
– Асия, – тихо, но твёрдо, как скала, от опекуна.
А я…
Не хочу я отвечать им на этот вопрос!
Так неудобно становится…
Да и разве обязана?
Не обязана.
Но они ж тогда сами за меня всё додумают!
Известное дело, в самом незавидном свете, как показывает практика…
– Не беременна я! – восклицаю не менее возмущённо, чем прежде сам господин Якуп.
Тот мне явно не верит. Подозрительно прищуривается, придирчиво разглядывая то меня, то того, с кем я сюда пришла.
– Не беременна, – подтверждаю. – Если только из форточки надуло, –