Притчи Господа Иисуса Христа. Инна Мнацаканян
ли земледельцев? Нет. Он вышел для того, чтобы тщательно возделать землю и посеять на ней слово благочестия.
Здесь под семенем Христос разумеет Свое учение, а под нивою души человеческие, под сеятелем же Себя самого.
Сеятель выходит часто и для другого дела, например: вспахать землю, или истребить негодную траву, или исторгнуть терние, или сделать другое что-нибудь подобное; но Христос вышел для сеяния. Какой же плод этого семени?
Три части его погибают и одна только остается. И когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то. Христос не сказал, что Он сам бросил, но что семя упало. Четвертая часть уцелела, да и та не одинаковый принесла плод, но большое и здесь различие.
Из этих слов видно, что Христос предлагал учение Свое всем без различия. Как сеятель не различает находящейся пред ним нивы, но просто и без всякого различия бросает семена, так и Он не различает ни богатого, ни бедного, ни мудрого, ни невежду, ни беспечного, ни заботливого, ни мужественного, ни робкого; но всем проповедал, исполняя Свое дело, хотя и наперед знал, какие от этого будут плоды, чтобы можно было Ему сказать: что Мне еще нужно было сделать, и не сделал (Ис. 5:4)?
Отчего же, скажи мне, погибла большая часть семени?
Это произошло не от сеявшего, но от земли приемлющей, то есть от души не внимавшей.
Но почему не говорит Он, что иное семя приняли беспечные, и погубили его; другое приняли богатые, и подавили его; иное слабые, и пренебрегли его?
Он не хочет сделать им сильного упрека, чтобы не ввергнуть их в отчаяние, но предоставляет обличение собственной совести слушателей.
Впрочем, это случилось не только с семенем, но и с неводом. И в нем было много бесполезного.
Настоящую притчу Христос предлагает для укрепления и наставления учеников Своих, чтобы они не унывали, хотя и большинство приемлющих слово их погибнут. То же было и с самим Господом; и хотя Он наперед знал, что так именно будет, не переставал однакож сеять.
Но благоразумно ли, скажешь, сеять в тернии, на каменистом месте, при дороге? Конечно, в отношении к семенам и земле это было бы не благоразумно; но в отношении к душам и учению это весьма похвально. Если бы земледелец стал так делать, то справедливо заслуживал бы порицания, потому что камню нельзя сделаться землею, и дороге не быть дорогой, и тернию не быть тернием; но не то бывает с существами разумными. И камню можно измениться и стать плодородною землею; и дорога может быть не открытой для всякого проходящего и не попираться его ногами, а может сделаться тучною нивою; и терние может быть истреблено, и семена могут расти беспрепятственно. Если бы это было невозможно, то Христос и не сеял бы.
Если же такое изменение происходило не во всех, то причиною этого не сеятель, но те, которые не хотели измениться.
Христос исполнил Свое дело; если же они пренебрегли Его учением, то явивший столь великое человеколюбие не виновен в том. Заметь еще и то, что не один путь погибели, но различные, и один от другого далеко отстоящие.
Те, которые подобны дороге, это – нерадивые, беспечные и ленивые, а камень изображает