Смута. Письма самозванки. Владислав Клевакин
края. На поклон придется к царю Шуйскому идти. Гербовая печать польского короля уже говорила о том, что царь Василий Шуйский знает цену этим малявкам на добротной шведской бумаге. Стало быть, ему нечего опасаться.
«И хорошо бы грошей за службу», – залетела в непокрытую голову мысль.
Зырян дернул поводья лошади и медленно поехал в город. Москва поражала провинциалов плотностью застроек. Невысокие избы посадских людей подпирали друг друга всеми четырьмя углами. Пробивающаяся сквозь мощенный досками тротуар зеленая трава тут же выщипывалась снующими повсюду козами. Узкие улочки, словно ручейки, устремились к центру Москвы. Находя преграды в виде ручья или оврага, они огибали их, превращаясь в щупальцы спрута.
Зырян заметил, как на крепостной стене забегали стрельцы. Раздались непонятные крики. Кто-то из стражников на крепостной стене орал ему какие-то непотребства, но за дальностью расстояния казак ничего не расслышал.
«Собаки и то громче тявкают!» – отметил Зырян про себя.
Подъехав ближе к Чертольской башне, парень заметил, как в его сторону стражники лихо направили с десяток пищалей.
«Весело встречают!» – злобно ухмыльнулся Зырян.
Из ворот навстречу выехали два всадника. У одного из всадников лицо пересекал шрам от самого уха до косматой рыжей бороды. Одет он был в зеленый кафтан с рядами застежек. На поясе висела кривая татарская сабля. Не русская, не донская, а именно татарская, такая, как у крымчаков-иродов. Бородатый мужик оскалился и зыркнул на казака своими страшными глазищами так, словно хотел высверлить в нем дырку.
– Ты кто таков будешь? – В грудь Зыряну уперлась резная рукоять плети.
– Казак я! – недовольный московским гостеприимством, буркнул Зырян.
– А ты исподлобья-то так не смотри! – вмешался в разговор другой всадник. Одет он был не так богато, но по снаряжению видно, что птица важная. – Будешь так зыркать, – предупредил он, – враз шары выколю.
Бородатый мужик рассмеялся:
– Это он может.
Нагнетать ситуацию бородатый важный мужик вовсе не собирался, так, покуражиться немного хотел.
Зырян был не похож на знатного человека, но и впечатления черни тоже не производил.
– К царю я, Василию, – буркнул Зырян.
– По какому вопросу к царю-то? – Бородатый перестал скалиться.
– Дело личное! – рявкнул Зырян.
– Ну, не огрызайся! – осадил его бородатый.
– Дело у меня к Шуйскому, – повторил Зырян.
Бородатый и его спутник заинтересованно посмотрели на казака.
– Это ж какое у тебя дело к царю, казак? – переспросил бородач.
– Стоящее дело! – насмешливо бросил Зырян.
– Может, связать его, – предложил бородач, – да самим дело стоящее царю представить, а?
Зырян дернул за поводья коня и щелкнул рукоятью сабли в ножнах.
Бородатый весело рассмеялся.
– Да ты не бойся, казак, шутим мы, – усмехнулся бородатый мужик. – Боярин Стрешнев я. Если дело стоящее, к царю проведу.