ПластМасса. Роман Поликарпов
у рыбаков нет ничего связанного с древней Грецией.
– А рыбы?
– Тут грань, рыбов изучают ихтиологи, это не про них. А у рыбаков там спиннинги, донки, поплавки и шпульки.
– Ну как-то ни шатко, ни валко.
– Что? Не нравится проигрывать?
– Нет, нет, я ничего не знаю о рыбалке, так что в условиях нашего спора – ты права, а я профан, готов к выполнению заданий.
– Тебя бы перед военкомом сейчас с таким настроем поставить. – Она ехидно захихикала, прищуря при этом глаза.
– Не смешно, вообще!
– Ладно, так, значит, знаешь, что тебе нужно будет сделать?
– Что?
– Сейчас-с придумаю-с для вас-с наказание-с, господин-с. Секундочку-с. О! Знаю. Не знаю только в какой день. Но неизвестно, сколько ты тут пробудешь, ладно, посмотрим. Может даже завтрашним утром. Или сегодняшним, кто бы знал, какой сейчас час, но это не важно. Ты внимательно слушаешь? – В ее глазах, полных азарта, блестели звезды. – Утром, когда я скажу, ты выйдешь к костревищу и встанешь на бревно. Ранним, солнечным утром лагерь проснется по петушиному будильнику. – Слова стали смешиваться со смехом, из-за чего ей не хватало воздуха и ее лицо покраснело от прилившейся к нему крови. – Будешь ку-ка-рекать во всю глотку. – Ей было тяжело ровно лежать, от чего она будто бы покачивалась на боку из стороны в сторону. – Не обижайся, Дань, но ты сам решил поспорить на желание. Будешь кукарекать, пока я не остановлю.
Данила улыбался, глядя на то, как Меля раскатилась в смехе, от чего из ее глаз проступили слезы. Ему казалось, что все вокруг замерло и он видит только ее, даже предстоящее опетушивание казалось ему чем-то забавно-притягательным, ведь это означало то, что он сможет провести время вместе с ней.
Мельпомена понемногу успокаивалась, встряхивая головой в разные стороны, убирая волосы рукой.
– Ну так, ладно, забились? – Она протянула руку.
– Забились. – Даня с улыбкой пожал ее вспотевшую ладонь.
– А ты даже спорить не будешь?
– Нет, не буду, все по-честному.
– Хм, ну ладно. Тогда жди моего сигнала, это может быть в любой из дней, которые ты тут проведешь.
– Хорошо, буду ждать с не-тер-пе-нием!
– Да вы, батенька, мазохист.
– Чуть-чуть того, чуть-чуть сего, иначе скучно было бы жить.
– Мне кажется, что скучная жизнь лучше “веселой”, когда все размеренно и не выбивает из колеи. Когда ложишься спать, четко зная, что тебя будет ждать завтра.
– Прям как домашняя кошка.
– Мурмяу. – Она сделала жест, словно кошка выпустившая коготки. – Домашние кисы прекрасны.
– А мне кажется, что они несчастны.
– Ну не скажи, иначе они бы не урчали, сидя у меня на коленках.
Дане вдруг пришла глупая мысль, которую он вовремя решил оставить в своей голове и не произносить вслух.
– Не соглашусь с тобой, Мель, они урчат только от того, что другой жизни не видели. Представь – ты всю жизнь сидишь дома, всю, мать ее, жизнь, тебя кормят сухариками из одной и той же миски, всю жизнь у тебя одни и теже места для игр, для сна и для туалета, ты в целом большую часть жизни