Счастье среди лаванды. О сбывшихся мечтах, пылких садовниках и баночках с женским восторгом. Аня Матвеева
в трубке незнакомый голос представился одним из телеканалов, у нас с Садовником еще имелся легкий перфекционизм. Телевидение? Снимать сюжет о нашей лавандовой ферме? Нет – это уже серьезно и ответственно! А вдруг скажу на камеру «пипец»? Меня спросят, сложно ли вырастить лаванду, а я отвечу: «Пи-и-и-ипец сложно!»
Или Садовник употребит слово «ихние» или «оттудава». А он на нервах и не такое несет!
А еще у нас трава не кошена, дрова не сложены, а оператор ненароком может упасть в одну из двух выгребных ям, из которых упорно не уходит та самая жижа! Что он оттуда снимет? Репортаж могут в итоге назвать «Срань – ваша лаванда».
Короче, мы попросили вспомнить о нас следующей весной. Мы поднатаскаемся в красноречии, закроем крышкой яму-вонючку, достелим спанбонд уже везде, а я поглажу свой шебби-фартушек и вся в кудрях буду улыбаться на камеру. До весны, до весны!
Еще было очень смешно, когда корреспондент попросила меня честно, как на духу, сказать, не дали ли мы разрешение на репортаж другому каналу, а тут вот им отказываем. Я мысленно представила толпящихся у наших покосившихся ворот и распихивающих друг друга локтями журналистов CNN, BBC и Euronews. Но собрала волю в кулак, ущипнула себя за волос на руке, чтобы сильно не ржать, и ответила: «Нет, вы что! Мы никому ничего такого не обещали!»
У нас все в порядке с самооценкой. Со временем все туго, особенно летом. А с самооценкой норм.
Через год мы с Садовником в край осмелели, пошли на риск и согласились на призыв одного канала поснимать о нас маленький сюжет. Правда, сперва почти отказали. Было много причин, да и до последнего не знали, как будет в этом году с лавандой и «фиолетовым морем». Но, убедившись, что природа-мать не подвела и с оттенками сиреневого у нас на поле все в ажуре, согласились.
Чудесная юная журналистка, рыщущая по «синеокой» в поисках историй поинтереснее небывалого урожая опят и выхода к людям бобра-полиглота, мигом отбросила все дела, выбила у начальства камеру (да, их там выдают строго на часы и под роспись) и вот уже одной ногой запрыгивала в машину, чтобы мчаться к нам на Полесье, как ее благородные стремления были жестоко оборваны простой и обыденной, как две копейки, фразой: «Я не поеду, у меня будет переработка. Кхе, кхе!»
То был голос водителя авто с красивым блестящим логотипом телеканала на боках, возящего журналистов по городам и весям нашей удивительной Родины.
Его можно, конечно, понять – в машине жарко (шутка ли – 32 в тени!), бутеры в ссобойке портятся, да и, наверное, не дают включать своего любимого Баскова, а тут пили четыре часа туда, потом четыре обратно, а рабочий день не резиновый. Да и надо ли его растягивать ради какой-то там лаванды?
Короче, не будет нас на голубых экранах. Пока. Пока на нашем пути не повстречается альтруистичный водитель.
Мы не злимся, не жалеем и не жалуемся. Мы просто, разбалованные фильмами и сериалами о ТВ-мире, думали, что там все как-то иначе устроено. А все гораздо прозаичнее. Расписки, табели, график, переработки.
Наверное, то был знак. Значит, не время, значит, рано, значит, так надо! Значит, Вселенная дает нам понять: «Ребзя, вы не готовы