История Польши. Том I. От зарождения государства до разделов Речи Посполитой. X–XVIII вв.. Михал Бобжиньский
И для такого деления у нас есть весомые причины. Мы ведь видим, что под влиянием известных исторических течений и событий каждый народ и государство отходит время от времени от господствовавших ранее принципов, а также направлений своих устремлений и развития. Вместо них создаются новые или заимствуются уже готовые, после чего развитие продолжается уже на этих новых началах.
Каждый такой временной промежуток, во время которого народ трудится, организуется и развивается на одних и тех же началах, и называется отдельным периодом его истории или эпохой в его жизни. Каждое же изменение этих принципов мы отмечаем как переход к другому периоду. Кроме того, необходимыми признаками каждого хорошо понятого и правильно определенного исторического периода являются:
1) некоторая намеченная и считающаяся с изменившимися условиями неизвестная до того времени цель народной деятельности;
2) соответствующая этой цели новая организация в самом широком смысле этого слова;
3) изменение вследствие этого морального, интеллектуального и бытового характера народа.
Помимо этого следует заметить, что, не желая разрывать естественную связь между отдельными событиями и отношениями, но стремясь представить их на общем, реальном фоне и справедливо оценить, мы должны изобразить каждый исторический период особым образом.
Итак, историк не выдумывает периоды и не вносит их в историю искусственным образом. Его задача состоит только в том, чтобы уловить ход истории, найти и констатировать те периоды, на которые она сама разделяется. Историк, если он решит такую задачу, извлекает из этого большую выгоду, поскольку он может дать целому периоду такое освещение, какое ему более всего свойственно, то есть изобразить общую картину его внутренних отношений и внешних условий и на этом обосновать повествование о событиях и их оценку. В противном случае если он не отметит никаких периодов или измыслит периоды, не согласующиеся с действительностью, то его изложение истории и ее оценка либо вообще не будут иметь никакого основания, либо станут обладать шаткой и ложной основой.
Первое можно сказать о школе Нарушевича, а второе – о школе Лелевеля. Однако и современная историческая школа не успела еще прийти ни к какому соглашению по вопросу разделения истории на периоды.
Ведь часто за основу такого деления брали признак второстепенного значения, чаще всего форму правления, и вследствие этого различали периоды: монархический, магнатский и демократический. Либо такой основой выступал факт перемены династий, что считалось достаточным обоснованием для деления на эпохи: Пястов, Ягеллонов и выборов короля.
Я изложил и обосновал другое деление на периоды, а именно: первый – первобытный до середины XIII века, второй – средневековый до конца XV века и третий – современный от конца XV века до третьего раздела Польши. Такое деление вызвало полемику, в которой приняли участие Шуйский, Войцеховский51 и Смолка52.
Шуйский и Войцеховский не признавали, что внутренние и внешние польские дела тесно связаны друг с другом, что труд и жизнь народа, направленные как вовнутрь, так и за пределы территории его проживания,