Вендетта. Часть I. Том VI. О.Шеллина (shellina)
того, я могу с уверенностью сказать, что королева София вот-вот приедет сюда, просить у вас понимания и защиты от деспотичного мужа.
– Это Понятовский деспотичный муж? – в моем разуме Понятовский и деспот никак не хотели ложиться в одну плоскость.
– Ну-у-у, смотря в каком свете на все это посмотреть. Хотя, вот лично моё мнение, когда находишь нечто, похожее, вот на это, прекрасно зная, что оно адресовано не тебе, то поневоле можешь стать таким деспотичным, – и Румянцев протянул мне клочок бумаги. Это было не письмо, а скорее записка. Я посмотрел на Петьку, который кивнул, приглашая меня ознакомиться с содержимым, только после этого я развернул бумажку. Написано было по-французски. Уж не знаю, почему она выбрала именно этот язык. Граф Чернышев, насколько мне известно, прекрасно знал немецкий.
«Первый день, как будто ждала вас, так вы приучили меня видеть вас; на другой находилась в задумчивости и избегала общества; на третий смертельно скучала; на четвёртый аппетит и сон покинули меня; всё мне стало противно: народ и прочее… на пятый полились слёзы… Надо ли после того называть вещи по имени? Ну вот: я вас люблю!» * (По мнению П.И.Бертенева настоящая записка еще княгини Екатерины к одному из братьев Чернышевых).
– Господи, что это? – я уронил записку на стол.
– Ну вот оно и есть, – Румянцев философски поднял глаза к потолку. – Вообще, Захара Григорьевича нельзя никуда послом засылать, чтобы подобных конфузов не происходило. Но, это лично моё мнение, ваше величество. Зато задание ваше выполнено в полной мере, ваше величество, Польша не будет вмешиваться в войну, ни с той, ни с другой стороны. Ей просто некогда будет войнами там всякими заниматься, сами понимаете, ваше величество, – и этот паразит придвинул ко мне бумажку, которую мне просто сжечь хотелось.
– В данном вопросе есть лишь одно решение, ваше величество, – Олсуфьев аккуратно сложил записку, после того, как прочитал ее, хотя никто ему не поручал этого делать. Но, это же Олсуфьев. – Вы должны женить графа Чернышева здесь в Варшаве. Выбрать девушку познатнее, а ее величество может сказать, что писала эту записку от ее имени, чтобы не навлечь гнев родителей на несчастную влюбленную дурочку.
– Выставив дурой себя? – Я скептически приподнял бровь. – Ну, хотя, ей не привыкать, учитывая, при каких обстоятельствах она сама выходила замуж. – Я обернулся к Петьке. —А скажи-ка мне, друг мой, откуда у тебя взялось это прямое доказательство супружеской измены?
– Так ведь у Андрея Ивановича при каждом королевском дворе свой человек имеется. Да еще какой ловкий, я просто диву даюсь. Только, уж простите меня, ваше величество, но имени его я не назову. Ведь за вами будут наблюдать не одна пара глаз. И любое неловкое движение может быть неверно расценено, и его смогут вычислить. А зачем из-за пустяка терять такого полезного малого? Ведь он так ловко успел бумажку эту утащить, когда Понятовский орал и думал, что в камин её забросил.
– Да ты прав, незачем подставлять такого хорошего человека. – Я задумался. – Хорошо,