Ни о чём и обо всём. М. Е. Суворова
не видел, что я вижу его, поэтому расслабился. А может, он вообще не привык одевать маску, а умел радоваться всему, как ребёнок в десять лет. Шёл шестой день отдыха на берегу так любимого мною моря, и я чувствовала, что начинаю как-то уставать от повторяющихся изо дня в день событий. У людей кипела жизнь. А у меня был распорядок. И я не знала как его нарушить. Как изменить в своей жизни что-то, чтобы это «что-то» качественно изменило всё, что устоялось в моей жизни.
Я хотела страстей и зрелищ, и участвовать во всём этом, и радоваться, и быть пусть маленьким, но не второстепенным персонажем в этой кипящей и бурлящей жизни.
Раньше, сто лет назад, всё так и было в моей жизни. Каждый день что-то происходило, как в приключенческом фильме. Я думала, что все так живут. Одна девушка, моя однокурсница, сказала как-то моей приятельнице, что ей кажется, что я очень многое сочиняю про себя, что не бывает, чтобы так пёстро, ярко и насыщенно жил один человек. Моих тогдашних событий хватило бы на нескольких таких девушек. Поэтому она не верила, что всё это доставалось мне одной. Она пришла на наш курс после декретного отпуска. У неё был молодой муж и маленькая дочка, а сама она была красивая и серьёзная. В смысле того, что жизнь у неё была очень взрослой и серьёзной в сравнении с моей, хотя она была всего на полтора года старше нас. А я не врала и ничего не сочиняла. Я так жила и всё. В меня всё время кто-то влюблялся, вокруг кипели «шекспировские страсти». Я тоже влюблялась и крутила романы направо и налево. Мы с подругами всё время ходили в походы, бегали на дискотеки, участвовали в каких-то авантюрах, всё время что-то выдумывали, постоянно хохотали. Это была молодость, и я теперь никак не могла смириться с тем, что моя жизнь застыла как в ледниковом периоде. Картинка моих событий замёрзла в глыбе льда, в ней отражалась, как в зеркале, взрослая тётя с усталыми глазами. Да… жизнь потрепала нас всех, но я не хотела смириться с тем, что вместе с упругостью моего тела ушли неуловимые беспечность и лёгкость. Я-то чувствовала, что во мне всё ещё это есть. И так несправедливо, что в твою сторону никто не смотрит только потому, что у тебя лицо и фигура женщины «хорошо за тридцать», и рядом с тобой твои, уже почти взрослые дети.
Мимо меня прошла высокая девушка Настя. Насте двадцать лет, у неё белые, чуть выступающие вперёд верхние зубы, зелёные глаза и длинные летящие волосы. Настя привлекает к себе внимание, потому что она стройная и загорелая, как эбонитовая статуэтка, она носит туфли на высокой платформе, и чувствуется, что считает себя красивой. Она и вправду красивая, потому что молода, у неё чистая упругая кожа, длинные ноги и высокая грудь. Вечером на диско-шоу на неё все смотрят и любуются её молодостью и красотой. Настя впитывает в себя внимание как губка или цветок после дождя. Она воспринимает это как должное. И никто не знает, как будет выглядеть Настя через десять-пятнадцать лет. Может она будет всё так же притягивать к себе