Возлюбленная. Этюд характера. Томас Гарди
просмолено и служило хорошей крышей. Забравшись ползком под носовую часть, которая нависала над берегом с подветренной стороны на подпорках, они пробрались внутрь, где на нескольких шверцах15, веслах и других обломках деревянных конструкций лежала куча сухого материала – целый невод. Вот сюда они и залезли, и уселись, не имея возможности стоять прямо.
V. Забота
Дождь обрушился на киль старого леррета, как зерно, горстями брошенное каким-то колоссальным сеятелем, и наступила полная темнота.
Они сидели, скрючившись, так близко друг к другу, что он чувствовал прикосновение ее меха. Никто из них не произнес ни слова с тех пор, как они сошли с дороги, пока она не проговорила с напускным безразличием: «Вот незадача!».
Он признал, что так оно и было, и после нескольких последующих замечаний обнаружил, что она, определенно, была вся в слезах, а в ее речи то и дело слышался сдавленный вздох горячности.
– Возможно, для вас это более незадача, чем для меня, – сказал он, – и мне очень жаль, что так вышло.
Она ничего не ответила на это, и он добавил, что здесь довольно пустынное место для женщины, одинокой и идущей пешком. Он надеялся, что не случилось ничего серьезного, что могло заставить ее выйти в такое неподходящее время.
Поначалу она, казалось, вовсе не была расположена откровенничать о своих собственных делах, и ему оставалось только гадать о ее прошлом и имени, а также о том, откуда она могла знать его. Но поскольку дождь не подавал ни малейших признаков прекращения, он заметил:
– Я думаю, нам придется вернуться.
– Никогда! – произнесла она, и в этом слове была слышна твердость, с которой она сжала губы.
– Почему бы и нет? – поинтересовался он.
– На то есть веские причины.
– Я одно не могу понять, откуда вы знаете меня, в то время как я ничего не знаю о вас.
– О, но вы знаете меня – по крайней мере, слышали обо мне.
– В самом деле не знаю. Откуда мне знать? Вы – кимберлин?
– Нет. Я настоящая островитянка – или, вернее, была ей… Вы не слышали о компании «Бест-Бед Стоун»?
– Еще бы! Они пытались разорить моего отца, отобрав у него торговлю, или, по крайней мере, этого хотел основатель компании – старый Бенкомб.
– Это мой отец!
– Правда? Мне жаль, что я так неуважительно отозвался о нем, но я никогда не знал его лично. Передав свой крупный бизнес компании, он, насколько я понимаю, удалился в Лондон?
– Да. Наш дом, вернее, его, а не мой, находится в Южном Кенсингтоне16. Мы живем там уже много лет. Но в этом году мы арендовали замок «Сильвания»17, расположенный здесь, на острове. Мы взяли его на месяц или два у владельца, который в отъезде.
– Тогда я остановился совсем рядом с вами, мисс Бенкомб. У моего отца сравнительно скромная резиденция неподалеку.
– Но он может позволить
Шверцы – дощатые крылья у малых судов, опускаемые с бортов на воду, чтобы менее уваливало.
Южный Кенсингтон – южная часть Кенсингтона в Лондоне, которая вслед за проведением первой всемирной выставки по инициативе принца Альберта (1819 – 1861) была превращена в музейный городок Альбертополь. Основные культурно-просветительские учреждения викторианской эпохи расположены здесь вдоль Выставочной дороги.
Видимо, имеется в виду Пенсильванский замок – особняк в стиле готического возрождения на острове Портленд. Замок был построен в 1797—1800 годах по проекту архитектора Джеймса Уайетта (1746 – 1813).