Athanasy: История болезни. Михаил Мавликаев
себе, всё ещё нет.
– Удивительно. Я бы обиделась за своего брата, но, к счастью, мне пофиг.
Она сделала паузу, явно ожидая моей реакции на подколку. Убедившись, что реакции не последует, она продолжила:
– Нет, на самом деле удивительно. Мне казалось, ты там что-то серьёзное ваяешь. Или просто склеил архивные файлы и выдал за свою работу, а?
Эта подколка уже заслуживала ответа. Хотя бы своей несправедливостью.
– Нет! Я без шуток сам написал каждое слово.
– Ну и зря. Меньше бы мучился. Работал бы сейчас уборщиком в одной из башен. А я бы знакомым говорила: у меня брат в министерстве.
– Да ну тебя.
– А чего? Все профессии важны. Старший менеджер по чистоте верхних этажей Джоз… Нет, стой. Тебе новое имя хотя бы выдали?
– В Лотерее Имён-то? Джосайя Кавиани.
Я произнёс взрослое имя вслух и передёрнулся. Всё ещё звучит как чужое.
– Как-как? Павиани?
– Ты прекрасно меня слышала.
– Да ладно тебе, смешно же. Павианы, ну, помнишь? Уроки о животных.
– Такого у нас на уроках точно не было.
Лицо Бригитты внезапно помрачнело. Она уставилась отсутствующим взглядом на бутылку в своих руках, словно увидела в её глубинах что-то неаппетитное.
– Как эти павиани выглядели? – спросил я. Может быть, проявленный интерес вернёт сестре хорошее расположение духа.
– Я не знаю… У нас уже не было картинок.
– Вот видишь. Животного нет. Даже картинки для него нет. Значит, и слово уже не нужно. Машины Любви и Благодати заботятся, чтобы на Священном Сервере не копился лишний мусор.
Слова утешения как будто испортили настроение Бридж ещё больше.
– Джосайя Кавиани, – сердито буркнула она. – Отвратительное имя. Для меня ты всегда будешь Джоз.
– Не сомневаюсь.
– Неправильный ответ. Давай, соберись, прояви немного человеческих эмоций!
Опять она пытается вытрясти из меня какие-то признаки человечности, известные только ей. Ничего не меняется. Неважно, какое взрослое имя я получу, какую должность мне выдадут Машины, каких высот я достигну, принося пользу Городу, – для неё я всегда буду младшим братом. Странным, слабым, слишком заумным, требующим защиты и наставлений.
– Для меня ты всегда будешь Бридж, – неохотно проговорил я. Как будто эти слова нужно произносить вслух.
– Во-о-от.
Явно довольная собой, она прикончила бутылку одним глотком и потянулась за следующей. Нужно увлечь её разговором, иначе так напьётся, что мне придётся тащить её до дома.
– Как дела на работе?
– Забавно, что ты спросил.
Бридж поставила бутылку на столик и заговорщически склонилась ко мне из глубин несчастного кресла. Отлично, сейчас пойдут строительные байки.
– Мы в поте лица печатали партию балок, во славу Машин, ради хлеба насущного, ну, ты понял.
– Угу.
– Завтра всех на купол переводят,