Все начинается с любви. Лууле Виилма
мука – бах – падала. Так и у меня было, до сих пор осталось чувство, будто мешок муки упал на голову, и мне сразу стало ясно, почему мой муж не разговаривает. Очень просто. Я ненавижу болтливых мужчин, и я ненавижу молчаливых мужчин. Что он должен делать? У него есть только одна возможность быть единым с этой женщиной, только когда он просто есть. И он действительно есть. Подтверждать этого не надо. Кричит ли мой муж? Никогда. (Хотя лучше, может быть, когда кричат.)
Когда вас оскорбляют, то это ваша гордыня получает по носу. Дать по носу без слов тем, что ничего не сказать, – это еще больнее. Разбираться в этом можно только на уровне чувств. И поэтому мой муж для меня – самый хороший учитель. Двадцать пять лет учил, а я, как прилежная ученица, не бросила учиться. Я освобождала, конечно, обе свои злобы. Я ненавижу болтливых мужчин, потому что еще с детства умела наблюдать со стороны и видела, как краснобаи используют наивных женщин, а потом их выбрасывают. Я такого не хотела. Я уважала отца своего, он так не поступал. Один раз в жизни он мне сказал: «Дочка, смотри, будь осторожна с такими мужчинами». Я восприняла его как духа, потому что отец – наш дух. Большего мне не надо было. А то, что я ненавижу людей, которые молчат, ничего не говорят, поэтому разобраться ни в чем невозможно, ну, это тоже моя ошибка. Хочется полегче, побыстрее, а сам ведь пришел учиться спокойно, медленно и полноценно.
И вот в тот вечер я освобождала, освобождала оба эти стресса, вхожу в дверь. А муж суп вчерашний греет, уже тарелки на столе. У нас так всегда. Кто раньше придет домой, тот начинает заниматься ужином. Садимся за стол. Он напротив меня. Я начала первую ложку подносить ко рту, а в этот момент он открыл рот и начал разговаривать. И, как я шучу, оказывается, что мой муж ходит на работу, оказывается, у него есть товарищи по работе и, как ни странно, у них у всех имена есть. Говорит, говорит мой муж, целый час. Я подставила одну руку под голову. Говорит, говорит, второй час. Я подставила другую руку. Тогда он воскликнул: «Господи, да ты, наверное, устала!» С этого момента мой муж разговаривает… Через месяц у нас был день рождения. У меня с младшей дочерью день рождения в один день, а у мужа – рядом, поэтому мы все три праздника отмечаем вместе. Все наши торжества всегда открывала я. Я могу очень хорошо говорить, когда нужно, а когда не нужно, я такая же молчаливая, как он. Мы вдвоем без слов понимаем друг друга, разбираемся во всем, и нам так хорошо. Итак, у нас день рождения, мы ни о чем с мужем не договаривались. Собираются люди, входят в зал, и, я вижу, мой муж уже там и общается с гостями, приветствует их, все уже устроено. Я могу быть просто женщиной, не первой на материальном уровне, а второй, как полагается. Потому что я умела это на духовном уровне. Конечно, пришлось ждать 25 лет, ну и что? Это короткое время по сравнению с тем, насколько стар мир.
Так мы развиваемся. А если вы посмотрите на мои мягкие ткани, тогда вы понимаете мою маму, вы понимаете, как папе тяжело было носить эту нагрузку мамы, но он выдержал. И это говорит, что мне тоже нужно понимать маму, которая всю жизнь «умирает»