Остаться человеком, или Достоинство жизни. Лууле Виилма
ее слушала, думая про себя о том, какой же урок преподносит эта женщина. Почему я позволяю ей повторять вновь и вновь все то, что она уже успела пересказать сто раз, да еще со всеми деталями? Снова пришлось слушать про невыносимо трудное детство, про то, как она принесла себя в жертву матери, как часто и тяжело болела, как ее обвиняла сестра, которой она помогала во всем. Про ту огромную жажду любви, которая подвигла ее погрузиться в учебу, чтобы компенсировать некрасивую внешность, слабое здоровье и нищету.
Она считала себя настолько некрасивой, что выбросила из дома все зеркала, чтобы не расстраиваться. Насчет внешности женщина лукавила – в свои пятьдесят четыре она выглядела никак не старше сорока пяти – лицо миловидное, фигура стройная, телосложение пропорциональное. О своих негативных эмоциях она говорила с восторгом. Она была чрезвычайно начитанна – весьма умно и к месту цитировала высказывания разных авторов, дополняя их своими соображениями – что ни мысль, то перл. От всех этих мыслей женщина впала в легкую эйфорию. Она сыпала цитатами из моих книг, перемежая их изречениями всемирно известных писателей и цитатами из Библии. В голове у меня мелькнула мысль: поручи ей прочитать лекцию вместо меня, аудитория пришла бы в восторг. У нее была настолько великолепная логика, что хочешь не хочешь поверишь. К тому же правильная речь. И тем не менее внутренний голос подсказывал, что с человеком этим не все в порядке.
Далее последовал сдержанно-восторженный отчет о том, что ею было сделано, о том, каким образом ей, по сути полуживой, удалось практически выздороветь при помощи прощения. Оставалась лишь одна проблема: как завоевать любовь мужчины? Как сделать так, чтобы он был богатым, здоровым и счастливым? По ее словам, она всегда сторонилась мужчин. На самом деле это они всегда ее избегали. Когда я об этом сказала, возникла долгая пауза, и радостно-восторженное выражение на ее лице сменилось выражением полного недоумения. У меня возникло такое ощущение, что, если я произнесу еще хоть слово, женщина сойдет с ума.
Я решила не напирать и сказала: «А теперь пора научиться высвобождать свою проблему». Но не тут-то было. Не успела я продолжить, как ее прорвало: «Какая такая проблема? В чем она – моя проблема? Разве можно проблему высвободить? Зачем высвобождать мужчину? Нет у меня никакого мужчины и никогда не было, так с какой стати я должна его высвободить!» Человек не понял самого простого практического упражнения. По части знаний и разглагольствования с этой женщиной было трудно тягаться, но, что касается практики, здесь она была круглым нулем. Всю свою жизнь она забивала себе голову всевозможными знаниями, но, когда стало нужно употребить их на деле, вся система рухнула. Женщина обладала прекрасной памятью, но у нее отсутствовала способность мыслить, поскольку она с самого рождения была безропотным исполнителем чужой воли. Энергия ее чувств, а также энергия мыслей, энергия слов и энергия поступков сместились по фазе.
Этот человек был шизофреником.
Отчего