Максим Давыдов. По совести и чести. Владимир Осипов
земляникой. Да настолько увлекся сладким и питательным процессом, что напрочь позабыл о времени и забрел так далеко, что стали слышны звуки проезжающих по главной дороге машин. Тут-то он и осознал, что пора бы возвращаться домой, где мать уже, по-видимому, приготовила обед. Он смело зашагал в обратном направлении. И каким же было его потрясение, когда на тропе, которая еще совсем недавно казалась полностью безопасной для его босых детских ножек, откуда ни возьмись появилась смертоносная преграда. Внезапно больше уже весь лес не представлялся таким уж дружелюбным и приятным, а желание вернуться к матери возросло в разы. Лишь одна небольшая, но скользкая гадость смогла испортить красочную картину текущего момента в сознании ребенка. Максим, в своем привычном репертуаре, не стал искать обходных путей, а ринулся напролом! Ловко перепрыгнув змею, которая безобидно грелась на редком здесь островке из лучей солнца, он скорее помчался вперед. Но гад оказался не один. Спустя несколько метров, приподняв свою узкую голову, очередной приветствовал взволнованного бегуна. Останавливаться и думать было некогда, поэтому в ход пошел уже проверенный способ. Так, перескакивая поваленные деревья и страшных тварей, продираясь через ветки кустов и низких деревьев, переполненный страхом и любовью к жизни, Макс не останавливался, пока не вырвался из пленившей его лесной чащи и не очутился в чистом поле. А отсюда уже было рукой подать до надежного, проверенного дома.
Помимо самовыживания и спортивных занятий с трех до шести лет он был занят частым и усердным трудом. К нему приучила не только мать, но и сами условия обитания. Хотел зимовать в тепле – заготовь дрова, хотел есть – вырасти урожай да научись готовить, хотел молока – подои корову. Так оно и происходило, ведь мать физически не могла со всем справиться. Брат и сестра самостоятельно опустошали вымя буренки, пололи грядки и ухаживали за домашними питомцами, коих было серьезное количество. И куры, и свиньи, и коровы, и собаки, и кошки нуждались в поддержке людей. Само собой, поддержка эта была обоюдной, и кормежка имела двухсторонний характер. Животные бы не выжили без человека зимой, а человек был бы ограничен в своих возможностях без них.
Особенно Максиму нравилось рубить дрова. Насмотревшись, как это делают взрослые, в один прекрасный день он решил, что и ему пора держать топор в одной руке, а другой придерживать полено. И вроде бы это даже приносило желаемый эффект, да вот при очередном замахе, в самый ответственный момент, его внимание вдруг отвлекла птичка.
– Она так красиво запела, – признался Макс, – что я позабыл обо всем на свете!
Благо каким-то интуитивным и автономным способом, он убрал-таки большой палец, и острие впилось в дерево, отняв лишь крошечную часть левой ладони. А как напоминание о неуместности романтизма при работе с холодным оружием, дровосеку остался шрам на всю жизнь.
После усердного труда, особенно на свежем воздухе, всегда просыпается зверский аппетит. Этот вопрос обычно решался женщинами, но однажды Максим остался