Гарем. Реальная жизнь Хюррем. Колин Фалконер
ответил ему ударом колена. Мужчина согнулся пополам и рухнул у его ног. У Аббаса перехватило дыхание. Падая, нападавший полоснул-таки его по боку кинжалом.
Юноша обернулся, выхватывая меч и зная, что прятавшиеся в тени подельники ряженого теперь у него прямо за спиной.
Он попытался было спастись бегством, но поверженный в капюшоне вцепился ему в ногу. Аббас нанес мечом колющий удар сверху вниз и почувствовал хруст кости под лезвием. Мужчина вскрикнул от боли и разжал хватку.
Но его уже окружили. Аббас отступал, пятясь, пока не оказался приперт спиной к холодному камню моста. Он услышал, как его гондольер поспешно отчаливает, отталкиваясь багром от ступеней. И тут же тени ожили; двое подскочили с боков, и оба были отнюдь не столь дерзки и неопытны, как все еще корчившийся у его ног в предсмертных муках первый убийца. Аббас рассек воздух вокруг себя мечом, и эти двое отступили обратно в сумрак.
Но еще одного их сообщника он и заметить не успел. Просто на луну вдруг упала тень, а ему на голову и плечи – сеть. Аббас попытался ее сбросить, но споткнулся об умирающего и упал, и оба они оказались в одном улове. От попыток выпутаться сеть только сильнее затягивалась. Тут еще и умирающий напомнил Аббасу, что с кинжалом до сих пор не распрощался.
Он пронзительно закричал от жгучей боли в лице. Но тут они на него и обрушились, и от удара чем-то тяжелым по затылку юноша провалился в темноту.
Когда он открыл глаза, вокруг не было ни малейшего просвета. Чувствовался лишь затхлый запах застоявшейся в трюме воды и медленный плеск волн о корпус судна. И было там кое-что еще, знакомое ему по полю боя: трупный запах.
Кем бы ни были напавшие на него, это точно были не уличные головорезы ради денег. Они же его вырубили, когда он запутался в сети, и легко могли добить, но делать этого не стали. Он попытался пошевелиться, но обнаружил себя прочно связанным по рукам и ногам. Лицо горело огнем.
Аббас попытался здраво рассудить о своем незавидном положении.
Должно быть, это люди Гонзаги. Если письмо написала Джулия, значит, она его нарочно заманила в эту ловушку; но не исключено, что письмо вышло из-под руки ее отца. Ему хотелось на это надеяться. Но почему они его просто не убили и не швырнули в канал?
Тут донеслись шаги по сходням и мужские голоса. Люк распахнулся, и в трюм хлынул свет факела. Юноша повернул голову и оказался лицом к лицу с тем самым незнакомцем в капюшоне с моста. Тот был мертв. Рядом лежал еще один труп – какая-то старуха в черном с перерезанным горлом.
Он услышал мужской смех. Мучители его были, как на подбор, бородатыми босяками из матросни того пошиба, что вербуется прямо на причале в Маргеро за поденную плату в несколько денариев. Один из них, обдав Аббаса смрадом дешевого вина и немытого тела, склонился над ним и поднес пылающий факел к самому лицу.
– Ну-ка, мальчик мой, поглядим. Неважнецки ты теперь выглядишь, бывший красавчик. Бартоломео-то тебе щеку напополам раскроил, прежде чем помер. Но тебе до этого скоро дела не будет. Даже очень скоро.
Двое других позади него снова разразились смехом.
Он