Мальчик по имени Цзя Ли. Вэньцзюнь Цинь
будет смиренно играть матушку.
В темноте Лу Чжишэн, сидевший рядом, твердил ему на ухо:
– Твоя сестра – просто молодец, как похоже играет!
Цзя Ли и сам заметил, что сестра держится непринужденно и естественно, а еще увидел, как режиссер Цай снова и снова кивает головой. Он радовался, что отказался от затеи с тайным сигналом из зала, иначе все представление было бы испорчено.
Во время последней сцены Цзя Ли понял, что сестра волнуется и не может усидеть на месте. Она сидела, скрестив ноги, и штопала носки, но то и дело бросала беспокойные взгляды в сторону брата. Режиссер Цай прошептал:
– И правда, необыкновенно, она передает внутренний конфликт и боль персонажа с таким чувством глубины.
Сердце Цзя Ли чуть из груди не выпрыгнуло. Он боялся, что сестра что-нибудь сама учудит, и все прежние ее успехи пойдут прахом. Откуда же было знать об этом его смятении Лу Чжишэну! Тот думал, что Цзя Мэй просто хочет выразить ему дружеские чувства, поэтому безостановочно болтал:
– Она снова на нас посмотрела, надо как-то показать наше восхищение, дать ей какой-то знак!
И в это время Цзя Ли совершил принципиальную ошибку. Его не радовало, что Лу Чжишэн болтает лишнее, поэтому он хлестнул друга подвернувшейся под руку шапкой, давая понять, что надо меньше болтать. Но тот все истолковал совершенно наоборот – разом выхватил у Цзя Ли шапку и изо всех сил подбросил ее вверх. Тут Цзя Ли показалось, что у него в голове что-то взрывается.
Случилась беда. Мама, которая, скрестив ноги, штопала носки, получила сигнал и, ни на что не обращая внимания, рванулась в центр сцены, выбрасывая ноги вперед. Возможно, они затекли из-за слишком долгого сидения или свело мышцы, но она столкнулась с порхающей по сцене Линь Сяомэй. Обе упали, зацепив стоявший рядом микрофон, и тот с грохотом опрокинулся…
На сцене и в зале воцарился хаос. Цзя Ли увидел, как режиссер Цай качает головой со словами:
– Да что это за игра такая, как она могла так своевольно вскочить?
Учительница Син залилась краской и, казалось, вот-вот расплачется.
Именно из-за нее Цзя Ли ужасно захотелось с силой поколотить себя. Добрая учительница Син не должна так страдать! Все вокруг так смешалось, что уже ничего нельзя было различить.
Было совсем поздно, когда Цзя Ли решился вернуться домой. Лу Чжишэн заварил всю кашу, поэтому пришлось ему до самого конца сопровождать Цзя Ли. Тот спросил Лу Чжишэна:
– Как думаешь, сколько времени сестра будет на меня злиться?
Лу Чжишэн был рад немного позлорадствовать:
– Минимум три месяца, максимум шесть.
Цзя Ли тяжело вздохнул. Ему было жаль и сестру, и самого себя – из него не получился инструктор гения, но особенно обидно было, что он может стать посмешищем, если сестра выдаст их секрет учительнице Син. Тогда ему будет совестно показаться ей на глаза.
– Э, вы же близнецы, должны хорошо друг друга чувствовать, – схитрил Лу Чжишэн.
– Да ну тебя! – Цзя Ли раздраженно пихнул его кулаком в грудь.