Надежда все исправит. Дарья Пасмур
расплачусь, Николай засуетился, отодвигая от меня грязные поваленные горшки.
– Сейчас что-нибудь придумаем. Только не плачь, ладно? – взмолился он, выглядывая из нашего убежища.
В коридоре раздалось шарканье ботинок о плитку, и оба мы – я и встревоженный физрук – напряглись. Будет сложно объяснить, что произошло, если нас найдут при таких странных обстоятельствах.
Николай привстал, надеясь высмотреть того, кто проходит мимо, оставаясь при этом незамеченным. Только это ему не удалось. До меня донесся молодой запыхавшийся голос:
– Знаю-знаю, Николай Николаич, я опоздала. Опять, ага. Три штрафных круга, все знаю, – причитала девушка, пробегая мимо, даже не озадачившись обстоятельствами.
–Сметанина! —позвал физрук, и девушка в ответ залебезила.
– Только не отжимания! Я же на пять минут всего опоздала!
–Сметанина, иди сюда! —еще раз позвал парень, и девушка, наконец заметив, что ее преподаватель почему-то стоит посреди цветов, удивилась: А чего это вы там делаете, а?
Вздохнув, я тоже поднялась на ноги и осмотрела ученицу, которой на вид было лет пятнадцать. На ней были серые спортивные штаны, а сверху – о боже – прямо на штаны была надета кошмарной длины юбка-годе. Всю эту безвкусицу завершал ансамбль из серой водолазки и удлиненного жакета.
–Я не могу на это смотреть, – удрученно произнесла я, отводя глаза от девушки, которая пялилась на меня так, будто мы с Николаем были застуканы за чем-то непристойным.
– Ну здрааасьте, – протянула девушка, не то обращаясь ко мне, не то выражая свое удивление сложившейся ситуации.
– Сметанина, дай-ка сюда свою юбку, – скомандовал Николай, вылезая из зарослей, – У нашей гостьи порвались брюки, а ей нужно срочно пойти к директору.
Я резко перевела возмущенный взгляд на физрука. Он вообще видел эту юбку?!
– Мне нельзя спрашивать, почему у нее порвались брюки, да? – спросила девчонка, с трудом подавляя смех.
– Так, Сметанина, – Николай выставил вперед руки, как бы открещиваясь от причастности к моим разорванным палаццо, – Что бы ты себе ни придумала – все было не так. Ясно? Просто дай юбку Надежде....
Парень глянул на меня в ожидании того, что я назову свое отчество, и я, фыркнув, сдалась:
– Надежда Львовна.
– Отлично, – Николай примирительно кивнул, – Сметанина, дай Надежде Львовне юбку на время урока, и я прощу тебе опоздание.
– И я не буду бегать кросс! – пыталась сторговаться девчонка, почувствовав власть в своих руках.
Николай Николаевич вздохнул, но согласился.
–Хорошо, только никому не говори.
– Идет! – девчонка протянула физруку руку, и тот пожал ее, скрепляя договор.
– Идите в раздевалку, – сказал Николай, кивая мне.
Я вскинула палец вверх, чтобы начать гневную тираду о том, что я думаю о существовании юбок-годе в мире моды, но два насмешливых взгляда, обращенных в мою сторону, заставили меня проглотить возмущение и выйти из укрытия, крепко придерживая рвань на ноге.
Сметанина