Они выбрали ночь. Алмаз Эрнисов
прямой дорожке, а впереди виднелись лишь тряпичные преграды, мерно покачивающиеся на ветру.
Где-то справа скрипнули ставни, и Шрам машинально поднял голову, обомлев. В одном из окон мелькнуло серое безжизненное лицо. Только цвет кожи был не главным – у того, кто скрылся за ставнем, не было глаз, а кожа сморщилась, будто у сухофрукт.
– Где мы? – не удержавшись, мастер тревожно покосился на куклу.
– В Принтвиле, – нисколько не удивившись такой реакции, ответил Ру-ру.
– В Прентвиле?
– Нет! В Принтвили! И не задавай лишних вопросов. Еще слишком рано! Поспешим! – деловито заявила игрушка.
Шрам не стал возражать. Он уже шагнул следом за собственным мороком. И не собирался поворачивать. Да и к чему? Пока его больной разум не развеет возникшую иллюзию, бороться с этим бесполезно.
Та дорога, что была хорошо знакома Ру-ру, оказалась совершенно неизвестна Шраму. Он будто шагал по чужому городу – без людей и посторонних звуков, где не было ни единого запаха. Но следующий шаг все изменил. Мастера охватила целая палитра ярких и насыщенных ароматов. Теперь незнакомый город, стал пахнуть лавандой и оливковым маслом, но вскоре приятные запахи сменились гнилью и отвратительным смрадом нечистот.
– Куда ты меня привел?! – откашлявшись, поинтересовался Шрам.
– Еще не привел, – сухо ответил Ру-ру за поворотом.
Убийца прижался к стене и протиснулся следом за куклой.
Небольшая площадка, окруженная заброшенными домами, родила в памяти Шрама события вчерашней ночи. Сюда его привел ворон и здесь же он очутился вновь, по воле собственного сознания.
– Мы в квартале Отрешенных?
– Тихо, – цыкнула кукла и стала осторожно обходить периметр, расставив руки в стороны.
Отойдя в сторону и не став мешать собственной иллюзии, убийца присел у стены и стал безучастно жонглировать камешками.
Тем временем Ру-ру дошагал до стены, развернулся и, изобразив канатоходца, стал медленно, шаг за шагом, двигаться в противоположном направлении.
– Знаешь, – между делом произнесла кукла. – Врагов надобно выбирать тщательнее, чем друзей. И немного подумав, добавила: – Если конечно хочешь победить… – и, заметив удивленный взгляд убийцы, противно захихикала.
– У меня нет врагов, кроме самого себя. – Шрам нахмурил лоб. Спорить с собственным внутренним голосом, становилось все сложнее.
– Тогда надобно их обязательно завести. Иначе жизнь станет слишком скучной. – Последнее слово осталось за Ру-ру.
Мастер сощурился и внимательно посмотрел на свое детище, пытаясь угадать: шутит оно или нет. И убедившись, что кукла говорит абсолютно серьезно, произнес:
– Ты явно издеваешься!
– Ну что ты, – Ру-ру прижал руки к груди и с видом наивной монашки продолжил: – Я говорю абсолютно серьезно. Ты слишком долго мастерил свои никчемные игрушки, пора вспомнить твое истинное ремесло. Иначе я пришел бы к другому проклятому. Разве не так?
– Мне