Плесень. Алексей Орлов
больше математики, физики и другие науки. Я сам занимался плотно наукой, но об этом, может, позже расскажу.
Затем пришла новая власть и все начало меняться. Самое страшное, что мы выбрали ее на честном голосовании. В газетах стали писать об избранности нашей страны, о том, как плохо и неправильно живут в других государствах. Постепенно ушла свобода слова, запретили выезд за границу без одобрения властей. Заводы все больше собирали танки, боевые машины и оружие, а обычная промышленность в то же время умирала. Магазины друг за другом закрывались, а товары все дорожали. А когда правительство попыталось удерживать инфляцию и регулировать цены, то полки совсем опустели. Начались огромные очереди и давки около супермаркетов. Доллар стал резко дешеветь, его печатали без остановки, для финансирования вооружения. Все накопления и заработные платы стремились к нулю.”
У Генриха внутри все полыхало от такой информации, хотя он и слушал дальше. Это полностью противоречило его мировоззрению и мозг буквально отторгал все сказанное практически на физиологическом уровне, вплоть до тошноты. В голове столкнулись две непримиримых идеи и нужно было решить кто должен победить. А сделать выбор казалось максимально сложно. С ним должно остаться что-то одно – или его взгляды о реальности или дядя. А тот все продолжал рассказывать:
“Затем началась война и уже 8 лет как идет… это ты знаешь. Наши войска стали входить как в соседние страны, так и за океаном. Поначалу наступление шло очень успешно, брали город за городом. Но затем эффект неожиданности перестал действовать, захват то забуксовал, а потом резко откатился назад. Сейчас уже 6 лет идут бои практически только в окопах. Как говорили по радио “Споры”, фронт застыл на одном месте, хоть каждая сторона пытается продвинуться. Но на государственных передачах все эти годы правительство постоянно рапортовало о победах и новых завоеваниях. Бессмысленные атаки только уничтожают людей с обеих сторон. Говорят, там окопы и бункеры разрослись практически до подземных городов. А в тылу дела пошли еще хуже после начала войны. Миллион людей стали мобилизовывать и гнать на фронт. Появились первые признаки голода, бунты и забастовки. Для подавления недовольства усилили пропаганду, запретили передвигаться между штатами без специального пропуска, повсеместно выставили посты и патрули. Затем стали насильственно расселять людей внутри городов, в том числе и нашего. Построили огромный концлагерь или как его еще называют – гетто. Туда перевозили всех неугодных, подозрительных и бесполезных для государства людей из нашего штата. Там творятся страшные вещи и мало информации оттуда. Всех, кто как-то может пригодится экономике и промышленности оставили в рабочем городке, где мы и живем.”
–А всех чиновников поселили в бизнес-районе. – добавил Генрих.
– Верно, ну и собственно, многие предприятия и их владельцы так же туда переехали. Завод, где я работаю там находится, производит радиотехнику. Где я и достал детали для приемника.
– А с кем тогда ты разговаривал? И как связался? Зачем? – посыпались