Хозяйка мертвой избушки. Алексей Кудесин
ахнули и разом уставились на нее.
– Видела?! Два раза?! А чего не рассказала? – напустился на неё дед Панас.
– Так ведь сказано – забудь! Я и старалась… – Алёнка дёрнула плечом и улыбнулась. Но улыбка никого не впечатлила. – Да и такого не было. Так, то пара цветков, то деревце…
– Что?! Ну ка повтори, что ты видела?!
Староста ухватил её за плечи и тряхнул.
– Пара деревцев… Цветочек… – пролепетала Алёнка, не понимая, что перепутала виденное.
– Нарастает, – произнёс Хват мрачно и покосился на Севею. – А ты говорила…
Он оборвал речь и поглядел на старосту.
– И второй признак, – кивнула знахарка. – Два раза из трёх Чащу увидела она!
Алёнка не слушала. С тётушкой явно что-то было не ладно.
– Чур меня, чур! Пригрела змеищу! У себя в доме! Чур! Чур!..
– Что случилось, тётушка?! – Алёнка хотела прикоснуться к её руке, но Параскева отскочила, будто девица тянулась к ней раскалённой головёшкой.
– Не тронь меня! Говорила тебе – не поминай мать! Нет все одно! Иди гляди теперича!
Она махнула в сторону блеклой рощицы.
– Как – гляди? – проговорила Алёнка. – Так ведь нельзя…
Но она машинально уже посмотрела. Ствол крайнего дерева был чем-то перевязан. Чем-то очень знакомым…
Алёнка ухватилась за горло, будто задыхалась. Под ладошкой почувствовала узел плата, который достался ей от мамы. Того самого, который она держала в крохотной детской ладошке, когда ее нашли посреди леса рядом с пропавшейидеревней…
– Мамочка…
На ветке дерева висел кусок ткани, точно такой же в розовый цветочек, как плат на её шее. Едва она поняла это, как серая ткань начала наливаться краской, вот уже цветочки на нем сияли так же ярко, как на её платке. Деревья же и трава начали блекнуть и пропали. С тихим шелестом кусок ткани начал падать и медленно опустился к ногам Алёнки. Серёдка лысины вновь была пуста. Дремучий лес исчез, оставив подарочек…
Глава 2 – Изгнание
– Алёнка! Не понимаю я! Чего ты такая спокойная?!
Двое шли по лесной тропке. Первый – парень. Русые волосы причёсаны, хотя уже растрепались. Серая домотканая одежда расшита узорами да орнаментами. Рубаха и порты сияют чистотой и опрятностью, непривычной для леса. Ноги обуты в новенькие лапти, хоть парень и успел уже вступить ими в грязь.
Вторая – девица, маленькая, худенькая. Золотистые волосы убраны под косынку, которая больше похожа на тряпку. Платье штопаное перештопанное, на шее повязан розовый плат. На ножках… ничего. Босые у девицы ножки, исцарапанные да в синяках.
– А чего мне беспокоится? – беспечно отозвалась Алёнка.
– Как чего?! Не на прогулку идём! Тебя же считай… – он смутился и умолк.
Вокруг высился лес. Деревья чередуются, сперва раскидистые лапы елей цепляются за рубаху и сыплют труху за шиворот, раздвинешь их – уже стволы сосен, высокие и гладкие. Вскинь голову, ветки высоко-высоко, не допрыгнуть, не долезть. Подлесок тоже разный. То ощетинится густой стеной жимолости, то совсем сойдёт