Тайные символы. Мария Юрьевна Сафаргалеева
align="center">
Задание для взрослой девочки
Кондиционер в машине сломался, поэтому поездка на работу превратилась в слепое испытание. Настя дважды едва не стукнулась с разными такси, однако не сдалась и все-таки доехала до стоянки возле отделения. Уже там она протаранила машину одного гадкого лейтенанта, которого ненавидела с первого рабочего дня. Вышло, якобы, ненарочное столкновение, но именно оно подняло ей настроение.
– Ты мне чуть бампер не оторвала, – заныл лейтенант Хныкин, пока другие смеялись у него за спиной. – Не видешь, что здесь линия нарисована!
– Извини, пожалуйста.
Она быстро убрала с лица улыбку, сделав виноватый вид.
– Ты ей нравишься, старик! – не прекращали хохотать двое сержантов.
Пользуясь тем, что лейтенанта Хныкина отвлекли царапины, она успела пробраться к лестнице и забежать внутрь. Там он точно не решится стрелять, а к вечеру проблема забудется под кипой ежедневных отчетов.
– Беги, тебя работа ждет! – горланил в спину Хныкин.
Настя не придала его словам внимания, но возле зала для конференций резко остановилась и позволила наблюдательности вмешаться в свои планы на день. Ей не было понятно, почему лейтенант Хныкин находился на улице, если у них в это же время должно было начаться срочное совещание у генерала.
– Ты где ходишь? – спросил капитан Саварин.
Он единственный над ней открыто не насмехался, поэтому Настя отреагировала вежливо. Растерянная полицейская успела взглянуть на часы и все ответы на вопросы пропали сами собой. Совещание давно прошло без ее участия.
– Боже, я опять пропустила!
– Даже не думай так легко отделаться. Генерал желает видеть тебя у себя, поэтому советую не опаздывать. Он злой, как стадо чертей.
Настя кивнула, позволив глазам оторваться от симпатичного капитана. Тот и не ждал каких-то особенных слов на прощание, поскольку спешил в город по своим делам. На самом деле, Саварин был с ней вежлив только на словах. За спиной молодой коллеги он также частенько любил выдать какой-то прикол.
Ноги стали тяжелые, словно к ним примотали по кирпичу. Настя так не хотела встречаться с генералом наедине, однако работа вынуждала к этому. Она была готова даже на задержание с ребятами из спецназа выехать, но только бы миновать кабинет грозного Лавриновича.
– Папа, – вырвалось у нее сразу, как только закрылась дверь.
Настя дрожала, ожидая цунами обвинений в свою сторону, однако старик не кричал. Лавринович с тоской сидел в кресле, не оборачиваясь к дочери. Что-то грызло его так сильно, что даже на свежую порцию нотаций не было силы.
Она осторожно обошла стол и встала напротив отца, приглядевшись к его выражению лица. Прочный кремень сидел с кофе и незажженная сигарой, погрузившись в традиционные для неудачного настроения размышления.
– Что-то случилось? – спросила Настя.
– Ты доигралась своими опозданиями. Доигралась к худшему. А я же тебе говорил не раз, что найдутся желающие указать мне на твое назначение.
– Папа.
– Садись