Моя мачеха – ведьма. Ольга Коротаева
. Он тут же исчез, но я успела заметить, как кто-то изнутри жёстко одёрнул ребёнка. Я бы заболела от тоски в золотой клетке, потому что с детства привыкла к свободе, лесу, солнцу и ветру.
А ещё у меня была весьма веская причина держаться подальше от дворца, поэтому я радовалась, что богатеи обходят мою лавочку стороной. Я любовно поправила потемневшую от времени вывеску и приветливо помахала спешившему ко мне помощнику:
– Доброе утро, Диган! Снова проспал?
Высокий и нескладный юноша горбился, не желая выделяться. Но это ему всё равно не удавалось, ведь от природы он обладал огненной шевелюрой и чрезвычайно веснушчатым лицом. Парень провёл ладонью по непослушным вихрам, отчаянно покраснел и неловко поклонился.
– Прощения просим, госпожа целительница.
– Я же просила называть меня по имени, – подхватывая приготовленную корзину, напомнила я. – Не забудь, зелья расставлены по алфавиту, цена написана на донышке каждой бутылочки.
Помощника я взяла не так давно, сразу как подсчитала, что выгоднее платить кому-то. Раньше, когда уходила в лес, я попросту закрывала лавку зелий, и горожане часто на это жаловались. Но ждали, когда я вернусь, ведь мои зелья помогали чуточку быстрее, чем купленные у других целителей.
Почему было так, никто не должен узнать, поэтому мой выбор пал на внебрачного сына гувернантки, что жила по соседству. Для меня было важно то, что у паренька совершенно отсутствовал какой-либо магический дар. А ещё он умел читать и писать, но из-за своего происхождения парню было тяжело найти работу.
Меня же это не смущало. Подумаешь, бастард! О своих родителях я и вовсе ничего не знала.
– Всё сделаю в лучшем виде, госпожа… – Он поперхнулся и покраснел ещё сильнее. Выдавил с трудом: – Лалин. Не извольте беспокоиться! Не впервой уже. Собирайте спокойно свои травки. И это… – Опустил рыжую голову и пролепетал едва слышно: – Возвращайтесь до темноты. Красивой женщине опасно одной бродить в лесу.
Я снисходительно улыбнулась. Мне-то как раз там было безопаснее, чем в столице Фаррии.
– Не волнуйся, Диган.
И поспешила к воротам. Обычно я выхожу на «охоту» ещё до рассвета, чтобы поймать начало цветения некоторых растений, но из-за одного рыжего сони опаздывала. Лавируя среди людей, я почти бегом покинула столицу, пересекла каменный мост и, углубившись в раскинувшийся за городом лес, свернула на одну лишь мне заметную тропку.
Наполненный ароматами земли, сочной травы и прелых листьев ветерок прошептал мне приветствие и дёрнул за подол платья, будто подгонял. Лес заманивал в ласковую прохладу теней деревьев, звал звонкой песней ручья, подмигивал солнечными зайчиками, проникающими сквозь густую листву. Я улыбнулась и, ощущая себя в родной стихии, сняла защиту со своего дара.
Магия скользнула шустрой змейкой по руке, сорвалась солнечной каплей с кончиков пальцев и осела на землю золотой пыльцой. Цветы потянули ко мне разноцветные головки, растения ластились к ногам, как домашние коты. Я присела на корточки и, выбирая самые сильные травы, аккуратно складывала их в корзинку.
И тут неподалёку от меня раздался взрыв, от которого содрогнулась земля. Я испуганно пригнулась и тут же спрятала свой дар. Золотистый свет исчез стремительно, будто ракушка захлопнулась. Оставив корзинку, я прокралась в сторону, откуда послышался звон мечей и крики.
– Разбойники? – осторожно выглянув из-за покрытого мхом валуна, пробормотала я. – Так близко к столице?
Я не боялась быть обнаруженной. Лес был моей стихией, и я могла затаиться так, что даже разбойник не заметит.
От открывшейся картины перехватило дыхание. Карета лежала на боку, дверца была выдрана, а на колесе, поймав стрелу в спину, застыл один из воинов. Судя по форменной одежде, он служил весьма обеспеченному человеку. Ещё несколько мужчин в таких же нарядах с трудом сдерживали напор разбойников, чьи лица были скрыты масками.
В стороне я заметила фигуру, закутанную в плащ с головы до пят. Лицо скрывал капюшон, было видно лишь кисти рук, которые незнакомец резко свёл, будто собирался хлопнуть в ладоши, но в последний момент замер. Его изящные длинные пальцы изогнулись, словно обхватывая невидимый шар, сверкнули дорогие перстни, и в сторону кареты полетел чёрный шар.
Раздался ещё один ужасающий взрыв. Те, кто ещё оставался на ногах, рухнули замертво. Воздух вспорол пронзительный детский крик:
– Папа!
Из кареты выскочил мальчишка лет восьми и бросился к одному из воинов. Рыдая, он пытался поднять мужчину, голова которого лишь безвольно качнулась. Наблюдая за ними, маг помедлил минуту, а после поднял руку. Повинуясь знаку, разбойники поспешили к предводителю.
Вскоре на полянке остались лишь тела и плачущий ребёнок.
Убедившись, что разбойники далеко, я осторожно покинула укрытие и подбежала к мальчику.
– Ты не ранен?
– Папа, – прорыдал он. – Он ещё дышит…
Я всмотрелась в по-мужски красивое, немного грубо вылепленное лицо. Твёрдые, чётко очерченные