Два поцелуя. И ветер. В лицо. И смех, и слёзы, и… (18+). Александр Владимирович Дресвянкин

      – Рома?!!

      – Пять баллов, старшой, песочком с гальками сыпануло, в бруствер гребануло. Дай водицы зенки продрать.

      Отстёгиваю фляжку, – чай, лей весь, скоро смена.

      В углу окопа растерянный минёр беззвучно разивает рот. Кладу руку на плечо – живой, Женёк? – Уже спокойней, кивает головой и хлопает глазами, протягивая руку к автомату.

      – Каску надень. Работай. Одиночными.

      – Ром?

      – Иди на «мостик», «шкафут» в норме…

      …Тщательно выцеливаю в перекрестье шевелящиеся в грязи бугорки. Выискиваю погоны и нашивки. Хоть и по уши в грязи, но упорно, метр за метром, продолжают ползти, подгоняемые офицерами.

      Погон в грязи, не разберёшь. «Ага – в руке пистолет, – он»! Что-то кричит. Каска, плечо, переносица – мягко нажимаю спуск. Плотный сильный толчок; выстрела не слышу. Ищу следующего. На того не гляжу, знаю, в отличии от «калаша», такой ствол не оставляет шансов, им.

      …стреляю, заряжаю, что-то кричу, снова стреляю, и вдруг – замираю, боясь глянуть влево. Не слышно Феликса. Долго. Противный липкий страх парализует тело. Уже зная, что это может означать, мотнул головой. И в тот же миг правую щёку, шею и ухо обжигает сноп горячих искр, – пуля, летевшая мне в глаз, вдребезги разбивает пластмассовый кожух и бленду окуляра.

      Ничего не чувствую. На ватных ногах подхожу сзади.

      – Витёк?… Уткнувшись головой в землю, медленно сползает мне на руки. Аккуратно кладу голову на цинк с патронами. Лицо спокойное, бледное. Пуля вошла в висок… не мучился… сразу… это хорошо… как тот – первый…

      – Феликс? … Витёк? – Глажу его волосы, зову…

      «Хорошо. Кому?! Господи! Что за фуйню я несу»?!!

      Рвутся на поле и в роще эрэсы с корабельных батарей, надрывается рация: – Сокол, Сокол, почему не отвечаете?!…

      «Кому э т о нужно? Им? Нам? Феликсу?! Ненавижу! Чтоб вы все сдохли! Блюди!.. Ненавижу»…

      Вокруг притихшие пацаны; не могу удержаться, комок в горле, слёзы душат, – фули вылупились?! Работать!!! Мамонт, лево тридцать долбани под куст, по местам!..

      – Не ори, Санёк. – Мамонт кладёт руку на плечо, – ушли косые, ответь базе, да хлебало перевяжи.

      Безразлично киваю и приваливаюсь к стенке. Ищу глазами боцмана – кто ещё? – Ромка протягивает бинт, – все целы.

      – Вот и скажи им; – закуриваю, руки мелко дрожат.

      – Я Сокол, на приёме.

      – Что у вас за шум, почему молчали? По меткам работнули пару залпов.

      – Косые пёрли.

      – Потери?

      …

      – Кто?

      – Феоктистов.

      – Смена выходит, машин нет…

      – Сами донесём, отбой.