Игра в дурака. Поэтический сборник. Александр Александрович Студницын
выпотрошенные кресла,
как пятна алые в пустом луна-парке,
где дочь у соседей исчезла.
Лето ушло, а мода из детства
останется в этих домах.
Я не уверен, что узнаю соседа,
но уверен, что узнаю впотьмах
в штанах из моего детства,
из моего гардероба.
Мне нравится девушка, одетая чтобы
остановить моё вымирание
или сердце.
Сегодня у магазина
у неё кинопроба на раздевание
или бегство.
Лето вернётся, как возвращаются
воды, как возвращаются воды
моей реки.
То есть они стоят, и возвращаются,
как повершенные враги —
в гробах в другие деревни.
Мне захотелось ночью тайком
проследить за девушкой в русском селении.
Привидения в сущности – грустные люди.
Она подводит глаза,
как будто говорит с привидениями.
Мне нравится, что здесь на природе
все думают о чём-то своём.
Твоя смерть в России не вызывает эмоций,
как бездарный художественный приём.
Моя мама плачет по осени
и тусит на даче отца.
Говорят, старики заперты в осени,
для них она не кончается.
Вечером у магазина
долго никого нет.
У Девушки с кинопробы
в руке железнодорожный билет.
Она так похожа на осень,
уходит почти раздетая.
Она думает, что говорит с мёртвыми,
а это я, это я…
говорю с ними всё лето.
Пожалуйста
Как мысли о скором бегстве, квартира не заперта.
Кажутся незнакомыми – чашки сменили места.
«Ты в целом кому-то мешал» – мама проблему озвучила.
Из тебя неудобного сделают удобное чучело,
чего ты ждал?
Передо мной зубы – тридцать два зуба в ряд.
Это улыбка, по крайней мере, так говорят.
Тебе рады здесь, скажу, чтоб совесть не мучила,
Тебе были рады здесь, потому что искали чучело,
и ты им стал.
Звонок и шаги на лестнице, квартира не та.
О мёртвом заплачет женщина, случится беда?
Чучелу человека со мной говорить не наскучило.
У меня с ним общее детство, не делай из меня чучело,
пожалуйста!
Жемчуг
Ракушка, где в озере скрылся Урал,
треснула, как на яблоке кожура.
Улиткой надгробия сносит оползень,
время бьёт не точечно, а по всем!
Ещё год назад я в будущее верил сам.
Трещиной расползаются голоса.
Детский смех слышат мёртвые в озере
и тоскуют о море, как о себе.
Я в улыбке родителей эхо струн
взял с поездкой на море к себе в нору.
Где границы заката захлопнутся,
вспоминаю лицо своего отца.
Он от моря не смог отыскать ключа,
этот ключ у меня, хочется