Глубоко. Пронзительно. Нежно. Ринат Валиуллин
любви хозяйством. На черта оно мне сдалось, это хозяйство, а ведь сама к этому шла, сама шаг за шагом, шкаф за шкафом, выстроила это царство уютно-котлетное. Почему нельзя просто купить этот самый уют, в той же самой «Ютере», а лучше бы даже в «Ашане», на вес. «Девушка, этого хватит на вечер?» – «Читайте на упаковке, там все написано». Откусишь прямо там же в магазине, порядок. Принесешь свежего уюта мужу и детям, они тоже счастливы. Все, остальное время можно заниматься ничем, кроме любви или, если ты живешь одна, – собой. И не нужно городить, встраивать мебель туда, где и нет места для самого главного, для любви. Так нет же, вместо этого ты катишь впереди себя телегу и наполняешь ее черт знает чем. «Одна тысяча двести сорок», – произнес кассир, сыграв мне коротенькую увертюру на своем органчике, тот в свою очередь покажет бумажный язык. «А хотела только яиц купить». Вот так же выходишь замуж, вроде как только яйца чьи-то купить, а потом катишь полную телегу черт знает чего еще. Кассир оторвала мне чек и сунула под сдачу вместе с улыбкой: «Приходите еще».
– Приду, куда же я денусь, – собрала я в ладошку железо и пересыпала в кошелек.
– Вроде четверг только, а я уже вся в субботе.
– Ранняя в этом году весна, – услышала чей-то разговор за спиной.
– Да? А я вот до сих пор ни в кого не влюбилась.
Подруга не слушала, выкладывая на ленту свою пищевую цепочку, вместо нее внимательно слушала я:
– Сегодня поссорилась со своим. Теперь жалею.
– Чего так?
– Погода чудная, могли бы погулять.
– Ыммм, – снова проигнорировала ответ она и выпустила в русло черной плоской реки большую форель, та боком легла на ленту и поплыла. Мне стало жалко рыбу, которая сохла на столе вчера на корпоративе в честь Восьмого марта. «Не ждите от жизни подарков! Даже на Восьмое марта», – появилась строчка в сознании. Вика долго не могла вчера уснуть и полночи переписывалась с одним писателем.
«Неужели все так грустно? И ничего нельзя изменить уже?» – «Можно, конечно. Успех этой женщины был предопределен тем, что она никогда не ждала подарков от судьбы, будь то Новый год или Восьмое марта», – скормил он мне новую цитату. «После полуночи вредно есть даже духовную пищу, плохо усваивается». – «Все писатели лгуны, они пишут так красиво, чтобы вы им верили». – «А поэты?» – «Те честнее. Они изгаляются так, что начинают верить сами». – «Значит, вы лгун?» – «Конечно, зачем бы я вам писал в такое позднее время». Здесь Вика поставила несколько скобок-улыбок и добавила:
– Наверное, у вас было много женщин, – решила поиграть на самолюбии творца Вика.
– Достаточно.
– Зачем мужчинам столько?
– Они ищут неповторимую.
– То есть ошибка женщины в том, что она повторяется?
– Выходит, что так.
– Мужчина ищет неповторимую, женщина – единственного. Какая несправедливость.
– Мужчина всегда хочет быть первым, женщина – последней. По-моему,