Батарея держит редут. Игорь Лощилов
по согласному воплю сброшен вниз на острые скалы. Его отчаянный крик несколько мгновений гулял по пропасти, дробясь на каменных утесах.
Павлу какое-то время было не по себе. Вот она, человеческая жизнь – такая тонкая ниточка. Лишь несколько мгновений назад перед ним стояли живые, залитые страхом глаза, и уже нет ничего, только вечная ночь. И тут мелькнула мысль: а ведь они с Антониной ждали перебежчиков с другой, противоположной стороны. Трудно было даже предположить, что те воспользуются строго охраняемыми Елизаветпольскими воротами. Какое-то тревожное чувство охватило Павла, и он поспешил назад к оставленной девушке.
У Эриванских ворот было тихо и спокойно. Он несколько раз окликнул Антонину, но ответа не услышал. Стремительно взобрался на стену и спросил у часового, тот уверил, что ничего особенного в последнее время не произошло. Боже мой! Куда же она могла подеваться? Павел бросился к майору Челяеву, тот не спал, Павлу вообще еще ни разу не удавалось застать его спящим. Он сообщил ему о пропаже девушки, майор встревожился тоже. Полковника решили пока не беспокоить, хотя у прислужницы-армянки вызнали, что девушка домой еще не возвращалась. Челяев поднял в ружье комендантский взвод и приказал удвоить караулы, а сам вместе с Болдиным отправился к Эриванским воротам.
Посмотрели все в который раз, чуть ли не каждый камешек перевернули и под конец только одно нашли: красный платочек, которым Антонина перед Павлом похвалялась, он в расщелине приткнулся, только уголок выглядывал. «Ну не под землю же она провалилась», – сказал себе Болдин, а майор услышал и отозвался: «Может, и под землю, будем искать, пока не найдем». Приказал он тогда Болдину перебраться через стену и притаиться напротив черного скального камня. Будете, сказал, сидеть тишком, покуда филин три раза не прокричит. Как услышите, подойдете к камню, прочтете в течение трех минут «Отче наш» и справа найдете старый сук. Нажмете на него, крепко нажмете, покуда шкворень из цапфы не выйдет и сук начнет свободно двигаться. Тогда потяните за край камня, он повернется, как дверь, и начнете принимать гостей. Возьмите браслеты для привета. Все поняли?
– А почему три минуты на молитву? – поинтересовался Болдин.
– Для внятности и вникания. Всякое дело с молитвы надобно начинать, – назидательно пояснил Челяев и заключил: – Дело сугубо тайное, никто знать о нем не должен, потому на помощников не надейтесь, за все будете отвечать сами.
Перебрался Болдин через стену, нашел укромное место и притаился, как было сказано, а Челяев позвал армянского старосту Григора, о чем-то пошептался с ним и приступил к своим действиям. У местных армян была в крепости своя мастерская, изготовляли порох и разные горючие вещества, оттуда принесли небольшой шар, навроде пушечного ядра. Взял его Григор и, отославши всех восвояси, остался вдвоем с майором. Над чем они там мудрили, никто не ведал, потому как все остальные рыскали по крепости в поисках исчезнувшей девушки. А Павел, как и было велено, сидел в своем укроме тише воды и ниже травы. Так прошло немало времени, к нему